Когда, по вступленіи на престолъ императрицы Елизаветы, Остерманъ былъ отправленъ въ ссылку, то почты были отданы въ непосредственное вѣдѣніе великаго канцлера князя Черкасскаго, но съ назначеніемъ на мѣсто вице-канцлера Бестужева-Рюмина, онѣ были подчинены этому послѣднему. При немъ, какъ и въ прежнее время, продолжались жалобы ямщиковъ на испытываемыя ими притѣсненія, а правительство съ своей стороны старалось ограничивать число бланокъ, выдаваемыхъ на проѣздъ безъ платежа прогоновъ. И въ это время открытіе новыхъ почтовыхъ трактовъ обусловливалось прежде всего военными потребностями. Кромѣ того, для привоза изъ Астрахани фруктовъ къ высочайшему столу была устроена сухопутная почта отъ Москвы до Царицына и отъ Царицына до Астрахани судоходная, которая, соотвѣтственно вызвавшей ее потребности, называлась «фруктовой» почтой.
Въ 1744 году, въ новозавоеванныхъ областяхъ Финляндіи было учреждено 7 почтовыхъ станцій. Была также учреждена почта для города Раненбурга, рязанской губерніи, для сношенія съ тѣми лицами, которыя были назначены для наблюданія за сосланною туда брауншвейгскою фамиліею. Учреждены были также почты и по тракту въ Оренбургъ, при чемъ «купецкія» письма должны были быть оплачиваемы по особой таксѣ. Вообще, въ половинѣ прошлаго столѣтія, протяженіе всѣхъ почтовыхъ путей въ Россіи доходило до 16.434 версты, считая при этомъ Москву исходною ихъ точкою, но не включая трактовъ изъ Петербурга до Москвы и до Смоленска. Для возки почты были заведены крѣпкіе чемоданы, которые обвертывались парусиной. Указы стали развозить въ кожаныхъ сумахъ, запечатывать въ пакеты изъ толстой картузной бумаги, а большіе конверты — зашивать въ холстъ. Въ царствованіе Елизаветы выходили иногда по почтовому вѣдомству странныя, по современнымъ намъ понятіямъ, распоряженія. Мы говорили уже о «фруктовой» почтѣ. Кромѣ того, былъ еще и такой случай. Однажды императрица приказала привезти въ Петербургъ изъ Москвы лучшихъ дьяконовъ на среду или, по крайней мѣрѣ, на четвергъ страстной недѣли и тогда вышелъ указъ — не выдавать никому подорожныхъ, пока дьяконы не будутъ привезены въ Петербургъ. Почтовыя дороги при Елизаветѣ были такъ дурны, что почты изъ Москвы приходили въ Петербургъ на тринадцатый и даже на четырнадцатый день, и на этомъ трактѣ «ради многой гоньбы и изнеможенія ямщиковъ» былъ установленъ платежъ двойныхъ прогоновъ.
Въ послѣдніе годы царствованія Елизаветы и въ шестимѣсячное царствованіе Петра III почты отличались прежнимъ разстройствомъ: то пакеты не доходили по назначенію, то ямщики доведены были до раззоренія, то возникали взаимныя ссоры между проѣзжими и ямщиками. Въ это же время главноприсутствующій
Когда, по вступлении на престол императрицы Елизаветы, Остерман был отправлен в ссылку, то почты были отданы в непосредственное ведение великого канцлера князя Черкасского, но с назначением на место вице-канцлера Бестужева-Рюмина, они были подчинены этому последнему. При нем, как и в прежнее время, продолжались жалобы ямщиков на испытываемые ими притеснения, а правительство со своей стороны старалось ограничивать число бланков, выдаваемых на проезд без платежа прогонов. И в это время открытие новых почтовых трактов обусловливалось прежде всего военными потребностями. Кроме того, для привоза из Астрахани фруктов к высочайшему столу была устроена сухопутная почта от Москвы до Царицына и от Царицына до Астрахани судоходная, которая, соответственно вызвавшей ее потребности, называлась «фруктовой» почтой.
В 1744 году в новозавоеванных областях Финляндии было учреждено 7 почтовых станций. Была также учреждена почта для города Раненбурга, рязанской губернии, для сношения с теми лицами, которые были назначены для наблюдения за сосланной туда брауншвейгской фамилией. Учреждены были также почты и по тракту в Оренбург, причем «купецкие» письма должны были быть оплачиваемы по особой таксе. Вообще, в половине прошлого столетия, протяжение всех почтовых путей в России доходило до 16 434 версты, считая при этом Москву исходною их точкою, но не включая трактов из Петербурга до Москвы и до Смоленска. Для возки почты были заведены крепкие чемоданы, которые обвертывались парусиной. Указы стали развозить в кожаных сумах, запечатывать в пакеты из толстой картузной бумаги, а большие конверты — зашивать в холст. В царствование Елизаветы выходили иногда по почтовому ведомству странные, по современным нам понятиям, распоряжения. Мы говорили уже о «фруктовой» почте. Кроме того, был еще и такой случай. Однажды императрица приказала привезти в Петербург из Москвы лучших дьяконов на среду или, по крайней мере, на четверг страстной недели и тогда вышел указ — не выдавать никому подорожных, пока дьяконы не будут привезены в Петербург. Почтовые дороги при Елизавете были так дурны, что почты из Москвы приходили в Петербург на тринадцатый и даже на четырнадцатый день, и на этом тракте «ради многой гоньбы и изнеможения ямщиков» был установлен платеж двойных прогонов.
В последние годы царствования Елизаветы и в шестимесячное царствование Петра III почты отличались прежним расстройством: то пакеты не доходили по назначению, то ямщики доведены были до разорения, то возникали взаимные ссоры между проезжими и ямщиками. В это же время главноприсутствующий
