|
61—63. Здѣсь въ первый разъ Данте указываетъ читателю на глубокій смыслъ, таящійся подъ внешнею оболочкою своихъ стиховъ: во всей поэмѣ онъ неоднократно напоминаетъ объ этомъ. Какой именно смыслъ скрывается въ особенности въ этой пѣснѣ, комментаторы объясняютъ различно. По мнѣнію Штрекфусса, Фуріи, какъ стражи шестаго круга, гдѣ наказуются еретики, суть символы того фанатизма и ожесточенія, которыми во всѣ времена отличались послѣдователи сектъ, особенно недавно возникшихъ; въ томъ же смыслѣ и голова Медузы есть олицетворенная ересь, которая, какъ доказываетъ быстрое распространеніе всѣхъ новыхъ сектъ, каждаго, обращающаго на нее взоры, готова вовлечь въ свое заблужденіе и тѣмъ лишить духовной свободы. — Копишъ въ змѣиновласой головѣ и окаменяющемъ взглядѣ Медузы, прекрасной поругательницы храма мудрости, видитъ символъ могущества духовнаго грѣха, который отчуждаетъ душу отъ божественной жизни и Бога, превращая ее какъ бы въ мертвый, нѣмой камень. За стѣнами, предъ которыми стоятъ теперь поэты, въ глубокомъ истинномъ адѣ, нѣтъ ни одной души, грѣхи которой проистекали бы изъ естественныхъ побужденій; напротивъ, всѣ здѣсь наказуемые грѣшники опозорили силу духа, давъ ему превратное, неестествевное направленіе. По этому человѣкъ, всею силою ума и разума долженъ уклоняться отъ грѣховъ духа, отъ этой головы Медузы съ окаменяющимъ взоромъ. Этимъ объясняется ревность Виргилія (разума), съ которою онъ укрываетъ своего ученика отъ страшнаго видѣнія.
67. Отъ сліянія холоднаго вѣтра съ теплымъ возникаетъ вѣтеръ. Данте вѣроятно имѣлъ въ виду слова Цицерона: «Placet Stoicis eos anhelitus terrae, qui frigidi sint, cum fluere coeperint, ventos esse: cum autem se in nubem induerint, ejusque tenuissimam quamque partem coeperint dividere, atque disrumpere, idque crebrius facere, et vehementius, tum et fulgura et tonitrua exsistere.» Cic. De divinat. Lib. II, 44. Ломбарди.
