надежда: «Мы въ плѣну; Іегова гнѣвается на насъ, но Онъ пошлеть избавителя». У магометанъ фатализмъ: «Никто не уходить отъ своей судьбы, она написана въ небѣ на ка-менныхъ скрижаляхъ; будемъ же переносить все предопре-дѣленное съ покорностью—Аллахъ иль Аллахъ!» У христіанъ спиритуалистическое презрѣніе къ пріятному и къ радости, скорбное стремленіе къ небу, на землѣ искушеніе дьявола» въ томъ мірѣ награда...
Величіе міра всегда находится въ соотвѣтствіи съ вели-чіемъ духа, смотрящаго на него. Добрый находить здѣсь на землѣ свой рай, злой имѣетъ уже здѣсь свой адъ.
Наши нравственныя понятія отнюдь не носятся въ воз-духѣ: облагороженіе человѣка, справедливость, безсмертіе— все это имѣетъ свое реальное основаніе въ природѣ. Все, чтб мы въ идеѣ признаемъ священнымъ, дѣйствительно су-ществуетъ, не призракъ.
Такіе святые, какъ стилиты, въ настоящее время невозможны, ибо филантропія сейчасъ же засадила бы ихъ въ. домъ умалишенныхъ.
Существуетъ ли въ исторіи такая же смѣна дня и ночи* какъ въ природѣ?.. Съ третьимъ столѣтіемъ христіанской эры начинаются сумерки, унылая вечерняя заря неоилато-никовъ; средніе вѣка были временемъ густой тьмы; теперь встаетъ утренняя заря—приветствую тебя, Фебъ Аполлонъ! Какія грёзы были въ эту ночь, какія привидѣнія, какой уличный шумъ, драки, убійства—объ этомъ разскажу послѣ..^
Я вижу чудеса прошедшаго вполнѣ ясно. На буду темь, лежитъ покровъ, но розоваго цвѣта, и сквозь него мердаюгь золотыя колонны и сосуды, и раздаются сладостные звуки..
III. Искусство и литература.
Всякая книга должна имѣть свой естественный ростъ,. какъ дитя. Всѣ наскоро, въ теченіе нѣсколькихъ недѣль, написанныя книги возбуждаютъ во мнѣ некоторое нред-убѣжденіе относительно автора. Честная женщина не рожаегъ
своего ребенка до истеченія девяти мѣсяцевъ.