— 528 —.
ченіи нѣкоторыхъ догматовъ, то насчетъ значенія обѣдаоші совершенно согласны другъ съ другомъ. Если изъ тамош-нихъ евреевъ одни передъ обѣдомъ произносятъ молитву; по-нѣмецки, а другіе—по-еврейски, то обѣ партіи ѣдятъ, и ѣдятъ хорошо, и произносятъ очень правильный приговоръ надъ кушаньемъ. Если тамошніе адвокаты, эти жарилыцики законовъ, производящіе въ своихъ кухняхъ стряпню надъ законами до тѣхъ поръ, пока на ихъ долю отпадетъ кусокъ жаркого, если они спорятъ о томъ—должны ли кушанья быть общественными или нѣгъ, то въ томъ согласны они, что всѣ кушанья должны быть хороши, и у каждаго изъ нихъ есть свое любимое кушанье. Гамбургскіе военные имѣютъ, конечно, спартанскій образъ мыслей, что касается храбрости, но о черной похлебкѣ они и слышать не хо-тятъ. Врачи, которые такъ несогласны между собою въ лѣченіи болѣзней, {і тамопшій націоналышй недугъ (именно затвёрдѣніс желудка) лѣчатъ или, какъ броуніанды, большими порціямн копченой говядины, или какъ гомеопаты— 11юооо капель водки въ большой чашкѣ горличнаго супа—■ эти самые врачи совершенно согласны между собою, когда дѣло идетъ о вкусѣ этого супа и этой говядины. Гамбургъ— отчизна этого иослѣдняго кушанья и гордится имъ, какъ Майнцъ своимъ Іоганномъ Фаустомъ, или Эйслебенъ своимъ Лютеромъ. Но чтб значатъ книгопечатаніе и реформация въ сравненіи ръ конченой говядиной? Пользу или вредъ* принесли реформація и книгопечатаніе—объ этомъ въ Гер-маніи спорятъ двѣ партіи; но даже самые ревностные іезуиты наши согласны въ томъ, что копченая говядина очень хорошее и для людей спасительное изобрѣтеніе.
Гамбургъ построенъ Карломъ Великимъ и насщіенъ 80 т. маленькихъ людей, которые не номѣняются съ Карломъ Великимъ, схороненнымъ въ Аахенѣ. Можетъ-быть, гамбургское населеніе превышаетъ и 100 т.—этого я въ точности не знаю, несмотря на то, что по цѣлымъ днямъ ходилъ по улицамъ, чтобы осмотрѣть тамошнихъ людей. При томъ же я, вѣрно, многихъ мужчинъ пронустилъ, такъ все мое вни-маніе привлекали жепіципы. Этихъ послѣднихъ нашелъ я вовсе не худощавыми, а наиротивъ, даже по большей части корпулентными, иногда заманчиво-прелестными и вообще одаренными какою-то заяшточною чувствительностью, которая право пришлась мнѣ достаточно по сердцу. Если въ романической любви онѣ выказываютъ себя не совсѣмъ
мечтательными „и о великой страсти сердца имѣютъ самое