бѣлокурыми зубами. Кромѣ того, ио дому бѣгали два пре-красныхъ черныхъ глаза, которые назывались Серафина: это была моя прекрасная, нѣжпо - любимая двоюродная сестричка, и мы вмѣстѣ играли въ саду, и подсматривали за житьемъ-бытьемъ муравьевъ, и ловили бабочекъ, и сажали цвѣты. Разъ она смѣялась, какъ сумасшедшая, когда я иосадилъ въ землю свои малепькіе чулки, думая, что изъ нихъ выростетъ пара болыпихъ панталонъ для моего отца.
Мой отецъ былъ добрѣйшій человѣкъ въ мірѣ и долгое время былъ удивительно красивъ; сзади напудренной головы иосилъ онъ очень мило заплетенную косичку, которая не падала внизъ, по поддерживалась на темени маленькимъ черепаховымъ гребешкомъ. Руки его были ослѣпительно бѣлы, и я часто цѣловалъ ихъ. Мнѣ чудится, какъ будто я нюхаю ихъ сладостный запахъ, и онъ дотрагивается ими до моихъ глазъ. Я очень любилъ моего отца, потому что никогда не думалъ, что онъ можетъ умереть.
Мой дѣдушка съ отцовской стороны былъ старый госпо-динъ фонъ-Шнабелевоискій; о немъ я знаю только то, что онъ былъ человѣкъ и что мой отецъ былъ его сынъ. Дѣт душка мой съ материнской стороны былъ старый господинъ фонъ-Влрсснскій (чтобы правильно произнести его имя, надо тоже чихнуть); на иортретЬ онъ изображенъ въ красномъ бархатномъ сюртукѣ и съ' длиннымъ мечомъ; п мать моя часто разсказывала мнѣ, что у него былъ другъ, который носилъ зеленый шелковый сюртукъ, розовые шелковые панталоны и бѣлые шелковые чулки, и который бѣшено махалъ своей шляпенкой каждый разъ, какъ говорилъ о прусскомъ королѣ.
Мать моя, госпожа фонъ-Шнабелевопская. дала мнѣ, когда я подросъ, хорошее воспитаніе. Она много читала, и въ то время, какъ была мною беременна, почти исключительно занималась Плутархомъ и, можетъ-быть, засмотрѣлась на одного изъ его великихъ мужей; по всей вѣроятности, на одного изъ Гракховъ. Отъ этого произошло мое мистическое стремленіе осуществить въ новыхъ формахъ аграрный за-конъ. Мои идеи свободы и равенства слѣдуетъ, можетъ-быть, также приписать этому чтенію моей матери. Читай она въ то время жизнь Картуша, я бы, можетъ-быть, сдѣ-лался болыиимъ банкиромъ. Какъ часто, еще ребенкомъ, я забывалъ школу и, уединяясь на прекрасную поляну ІІІна-белевопса, размышлялъ, какимп способами можно
осчастливить человѣчество. За это меня часто бранили лѣнивцемъ