— 305 — •
въ публикѣ; затѣмъ Тальбергъ—музыкальный джентльменъ, которому собственно не было бы никакой надобности играть на фортепіано, чтобъ повсюду, уже ради своей изящной личности, встрѣчать радушный иріемъ, и' который, действительно, смотритъ на свой талантъ, повидимому, только какъ на добавленіе: и, наконецъ, нашъ Листъ, который, несмотря
- на всѣ причудливыя странности свои и оскорбительный
угловатости, все-таки остается нашимъ дорогимъ Листомъ и въ настоящую минуту снова приводить въ волненіе париж-скій высшій свѣтъ. Да, онъ здѣсь, этотъ великій агитаторъ, нашъ Францъ Листъ, странствующей рыцарь всевозмож-ныхъ орденовъ (за исключеніемъ Почетнаго Легіона, котораго Людовикъ Филиппъ не хочетъ давать ни одному виртуозу); онъ здѣсь, гогенцоллернъ-гехингенскій гофратъ, док-торъ философіи и докторъ-кудесникъ музыки, снова воскрес-шій гамельнскій крысоловъ, новый Фаустъ, за которым!» постоянно слѣдуетъ пудель въ образѣ Беллони, возведенный въ благородное дворянство и, несмотря на это, благородный Францъ Листъ! Онъ здѣсь, новый Амфіонъ, который звуками своихъ струнъ въ пользу постройки кельнскаго собора приводилъ камни его въ такое движеніе, что они складывались вмѣссЬ, какъ нѣкогда стѣны Ѳивъ! Онъ здѣсь, новый Гомеръ, принадлежность кото.раго себѣ, какъ его родинѣ, оспариваюсь три величайшія страны Германія, Венгрія и Франція, тогда какъ на пѣвца «Иліады» заявляли притя-заніе только семь провинціальныхъ городовъ! Онъ здѣсь, Атилла, Божій бичъ всѣхъ Эраровскихъ роялей, которые уже при вѣсти о его прибытіи трепещусь, а въ настоящую минуту снова подъ его рукою дрожать, сочатся кровью и стонутъ, такъ что обществу .покровительства животныхъ слѣдовало бы принять ихъ подъ свою защиту! Онъ здѣсь, это безумное, прекрасное, гадкое, загадочное, фатальное и, при всемъ этомъ, очень дѣтское дитя своего времени, ги-гантскій карликъ, неистовый Роландъ, съ венгерской почетной саблей, геніальный Иванушка-дурачокъ, безуміе котораго насъ самихъ сводить съ ума, и которому мы, во всякомъ случаѣ, оказываемъ честную услугу тѣмъ, что до-водимъ до общаго свѣдѣній производимый имъ здѣсь великій фуроръ. Мы безусловно констатируемъ факсь громаднаго успѣха; какъ мы истолковываемъ этотъ успѣхъ съ нашей личной точки зрѣнія, и вообще относимся ли мы лично къ прославленному артисту съ одобреніемъ, или отказываемъ ему въ немъ — это, конечно, для него безразлично, такъ
Сочиненій Генриха Гейне. Т. II. 20