— 564 —
отъ которыхъ наши нѣмецкіе палатные болтуны ожидаютъ всякаго спасенія... Конституціи соотвѣтствуютъ тому политическому положенію, при которомъ привилегированный со-словія отказываются отъ нѣкоторыхъ изъ своихъ правь, а бѣдные люди, стоявшіе до того совершенно на заднемъ планѣ, вдругъ начинаютъ ликовать отъ того, что и они добились нѣкоторыхъ, правъ... Но эта радость проходить, когда люди, вслѣдствіе своего, болѣе свободнаго, положенія, усвоиваютъ идею свободы полной, совершенно неограниченной, совершенно равной для всѣхъ; чтй сегодня кажется намъ драгодѣннѣйшимъ пріобрѣтеніемъ, будетъ принято нашими внуками за очень жалкую сдЬлку, и малѣйшая при-вилегія, которую въ то время еще удержитъ за собой прежняя аристократія — быть-можетъ, право украшать петли своихъ сюртуковъ листьями петрушки — будетъ, возбуждать тогда столько же горечи, сколько вызывало ее нѣкогда самое жестокое крѣпостное состояніе, можетъ-быть, даже — еще болѣе, глубокую горечь, потому что аристократія будетъ тѣмъ высокомѣрнѣе кичиться своею послѣднею петрушковою привилегіею... Только республика можетъ насъ спасти. Но прежде, чѣмъ приступить къ основанія) новаго, лучшаго порядка, мы должны уничтожить послѣдніе остатки стараго. Тутъ являются слабые, лѣнивые квіетисты и бормочутъ: «эти революціонеры разрушаютъ все, не будучи въ состоя-віи замѣнить это разрушаемое чѣмъ-нибудь новымъ!» И при этомъ начинаютъ восхвалять средневЬковыя учрежденія, съ которыми человѣчеству жилось такъ спокойно и безопасно. А теперь, говорятъ они, все такъ скучно, и пусто, и мизерно, и въ жизни главную роль играютъ сомнѣніе и равно-душіе... Прежде меня страшно бѣсили эти панегиристы среднихъ вѣковъ. Но теперь я привыкъ къ этимъ пѣснямъ и сержусь только тогда, когда милые пѣвды переходятъ въ другой тонъ и постоянно жалуются на нашу страсть къ разрушенію. По ихъ словамъ, мы только и думаемъ о томъ, какъ бы все разрушить. И какъ глупо это обвиненіе! Вѣдь нельзя же приняться за постройку прежде разрушенія стараго зданія, и тотъ, кто ломаетъ, иногда заслуживаем столько же, и даже больше похвалы, чѣмъ тотъ, кто строить, такъ какъ трудъ перваго еще важнѣе... Напримѣръ, въ моемъ городѣ, на площади св. Троицы, стояла старая церковь, пришедшая въ такой упадокъ, что всѣ боялись, что она вдругъ разрушится и задавить, или изувѣчитъ
множество людей. Поэтому ее снесли и тЬмъ предупредили боль-