— 393 —
лапамъ которыхъ сейчасъ же признали ихъ львиную породу. Впослѣдствіи появились уже политура, сглаживаніе, шлифовка— «Незаконная Дочь» и «Мессинская Невѣста». Не то было съ графомъ Платеномъ, который началъ съ тяжело дававшейся ему искусственной работы и о которомъ поэтъ говорить:
«Изъ ничего совсѣмъ готовымъ молодцомъ, \
Съ налакированнымъ, прилизаннымъ лицомъ,
Ты выпрыгнулъ, нохожій на игрушку
Изъ выточенной пробки...і
Впрочемъ, если нужно мнѣ высказать мою сокровеннѣйшую мысль, то сознаюсь, что не считаю графа Платена такимъ болынимъ дуракомъ, какимъ бы слѣдовало его считать, судя по этой хвастливости и постоянному самовоскуренію. Безъ нѣкоторой доли глупости поэзія, само собой разумѣется, обойтись не можетъ; но было бы ужасно, если бы природа наваливала на одного человѣка такую большую порцію глупости, которой хватило бы на сто великихъ поэтовъ, а сама поэзія давала бы ему самую ничтожную долю. Я имѣю осно-ваніе предполагать, что графъ самъ не вѣритъ своему собственному хвастовству и что онъ, будучи бѣднякомъ и въ жизни, и въ литературѣ, былъ принужденъ, для удовлетво-ренія потребностямъ минуты, сдѣлаться своимъ собствен-нымъ панегиристомъ и въ литературѣ, и въ жизни. Оттого и тутъ, и тамъ явленія, о которыхъ можно сказать, что они представляютъ больше психологическій, чѣмъ эстетиче-скій интересъ; оттого въ одно и то же время плаксивѣйшее изнеможеніе души и напускная надменность; оттого жалкія причитанья, насчетъ скорой смерти и хвастливыя угрозы будущимъ безсмертіемъ; оттого взрывы раздутой спеси и приниженная покорность; оттого постоянный жалобы, что «Котта моритъ его съ голода», оттого припадки католицизма и т. д.
Серьезно ли относится графъ къ католицизму—въ этомъ я сомнѣваюсь. Вообще, сдѣлался ли онъ католикомъ, какъ нѣсколько изъ его высокородныхъ друзей — не знаю. Что онъ имѣетъ это намѣреніе, объ этомъ я узналъ только изъ газетъ, которыя даже прибавляли, что графъ идетъ въ монахи и поступаетъ въ монастырь. Злые языки высказывали мнѣніе, что обѣтъ нищеты и воздержанія отъ женіцинъ для него не будутъ тяжелы. Само собою разумѣется, что при этихъ извѣстіяхъ набожные колокольчики производили звонъ
въ сердцахъ его друзей. Въ клерикальныхъ журналахъ раз-