— 386 —
го>—о»---
01>---оооо и т. д.,
ни Одинъ нѳ становится такъ хорошо вверхъ ногами. Если музы и неблагосклонны къ нему, то духъ языка все-таки находится въ его полномъ распоряженіи, или, вѣрнѣе, онъ умѣетъ его насиловать, ибо свободной любви этого духа у него нѣтъ, онъ долженъ постоянно бѣгать также за этимъ юношей, и умѣетъ онъ схватывать только внѣшнія формы, которыя, несмотря на свою прекрасную закругленность, лишены вся-каго благородства. Никогда тѣ глубокіе, естественные звуки, какіе мы находимъ въ народной лѣснѣ, у дѣтей и другихъ поэтовъ, не выходили изъ души Шатена, не расцвѣтали оттуда поэтическимъ откровеніемъ; тяжелыя усилія, къ ко-торымъ ему приходится прибѣгать, чтобы сказать что-ни-
• будь, онъ называетъ «великимъ подвигомъ на словахы; до такой степени незнакома ему сущность поэзіи, что онъ не знаетъ даже, что слово есть подвигъ только у ритора, а у истиннаго поэта—оно событіе. Въ противоположность тому, какъ бываетъ у истинныхъ поэтовъ, языкъ у Шатена никогда не былъ мастеромъ, напротивъ, онъ самъ сдѣлался мастеромъ въ языкѣ, или, скорѣе, на языкѣ, какъ виртуозъ на инструментѣ. Чѣмъ болѣе уходилъ онъ такимъ образомъ впередъ въ техническомъ отношеніи, тѣмъ болѣе вы-сокаго мнѣнія становился онъ о своей виртуозности: вѣдь умѣлъ онъ играть на всѣ лады, вѣдь гіерекладьшалъ онъ
• въ стихи труднѣйшіе пассажи, иногда сочинялъ, такъ сказать, только на' одной струнѣ, и сердился, если публика не аплодировала. Какъ всѣ виртуозы, выработавшіе у себя такое одностороннее дарованіе, онъ стремился только къ ру-коплесканіямъ, сердито смотрѣлъ на славу другихъ, завидовать своимъ коллегамъ, напримѣръ, Клаурену, при малѣй-шей тѣни порицанія его стихамъ сейчасъ же писалъ пасквиль въ пяти дѣйствіяхъ, контролировалъ всѣ рецензіи, гдѣ хвалили другихъ, и постоянно кричалъ: «меня недостаточно4 х валять», недостаточно вознаграждаютъ, ибо я поэгь поэтовъ» и т. д.
Такой жажды ііохвалъ и подачекъ не обнаруживалъ никогда истинный гіоэтъ, ни Клопштокъ, ни Гете, къ кото-рымъ графъ Платенъ самъ причисляетъ себя, какъ третьяго, хотя каждому ясно, что онъ составляетъ тріумвиратъ только съ Рамлеромъ и развѣ съ Августомъ-Вильгельмомъ Шлеге-лемъ. ВеликіЙ Рамлеръ, какъ его называли въ его время,
когда онъ, правда, безъ лавроваго вѣнка на головѣ, но съ