— 371 —
дучаетъ супъ изъ розогъ, и если нептаръ сладокъ; то розги тЬмъ горше, и истинное еще счастье, что чсливѣкъ, бьющій другого, наконецъ, устаетъ, иначо другой никакъ бы не могъ вынести. Но еще опаспѣе, когда несчастіе съ кинжаломъ и ядомъ подстерегаетъ человѣка на дорогЬ любви, такъ что онъ но можетъ быть увѣренъ за свою жизнь. Быть-можетъ, г. маркизъ, действительно хорошо, что такъ случилось, ибо, можетъ-быть, вы въ жару любви поспѣшили бы къ своей возлюбленной, ^ на дорогѣ налетЬлъ бы на васъ маленькій нтальянецъ съ кинжаломъ въ шесть арпіииъ длины, и кольну лъ бы васъ—я не хочу накликать на васъ ничего дурного—кольнулъ бы васъ въ икру. Ибо здѣсь нельзя, какъ въ Гамбургѣ, сейчасъ же позвать стражу, и въ Апениннахъ нѣть ночныхъ сторожей. Или, можеггъ-быть, даже,—продол-жалъ неумолимый утѣшитель, нисколько не смущаясь отчая-ніемъ маркиза:—можетъ-быть, далее, въ то время, какъ вы сидѣли бы самыхъ удобнымъ и пріятнымъ образомъ у леди Максфильдъ, внезапно вернулся бы изъ путешествій зять, и приставить бы вамъ къ груди заряженный пистолета, и заставилъ бы васъ подписать вексель въ сто тысячъ марокъ. Не хочу накликать на васъ дурное, но предполагаю, что вы красавецъ, и леди Максфильдъ въ отчаяніи, что должна потерять своего красавца, и съ ревностью, присущею жен-іцинѣ, не хочетъ, чтобы послѣ нея вы блаженствовали съ какой-нибудь другой... Что же она дѣлаетъ? Она берегъ лимонь или апельсинъ, всыпаетъ туда маленькій бѣлен^кій порошочекъ ц грворитъ: «освѣжись, мой возлюбленный, тебѣ рчень жарко отъ быстрой ходьбы», и на слЬдующее утро вы, действительно, совсѣмъ похолодѣвшій человѣкъ. Былъ у меня знакомый, звали его Пиперъ, и былъ онъ страстно влюбленъ въ одну дѣвицу, которую звали сладко-голосый ангелочекъ, и жила опа въ кофейной, а онъ жилъ на улицѣ -Фулентвите...
- —. Я бы желалъ, Гирпгь,—бѣшено воскликнулъ маркизъ, волненіе котораго дошло до крайней степени:—я бы жолалъ, чтобы у твоего ІІипера изъ Фулентвите, и его ангелочка изъ кофейной, и у тебя, и у Гудели, у всѣхъ васъ была въ животѣ моя глауберова.соль!
— Чего же вы на меня сердитесь, г. маркизъ! — возра-зшъ Гіацинтъ не безъ маленькаго раздраженія.—Чѣмъ я ѵвиноватъ, что леди Максфильдъ уѣзжаетъ какъ разъ сегодня 'ночью и приглашаеть васъ какъ разъ сегодня? Могъ я
- развѣ знать это зарапѣе? Развѣ я Аристотель? Служу я,
21*