— 367 —
однажды пожаловался ей, что удрученъ заботами и печалями, то получйлъ сгъ йея рецептъ порошка, который употребляете ея мужъ. Порошокъ этотъ я принимаю и до ны-нѣшняго часу, онъ мнѣ очень помогаетъ; дальнѣйшихъ по-слѣдствій наша любовь не имѣла. Мнѣ кажется, г. маркизъ, что вамъ не мѣшало бы тоже попробовать этого порошка. Первымъ дѣломъ, какъ я пріѣхалъ въ Италію, было пойти въ Миланѣ въ аптеку и заказать себѣ эти порошки. Я ихъ ношу Постоянно при себѣ. Погодите немного, я ихъ поищу? й коли поищу, то найду, а коли найду, то вашему превосходительству слѣдуетъ непремѣнно принять ихъ.
Вышло Вы черезчуръ пространно, если бъ я повторилъ здѣсь тѣ комментаріи, которыми отыскиватель сопровождалъ каждую вещь, Вытаскивающуюся имъ изъ кармана. Тутъ появилась на свѣтъ: 1) половина восковой свѣчи, 2) серебряный футляръ, гдѣ лежали инструменты для срѣзыванія мозолей, 3) лимонъ, 4) иистолетъ, который, хотя и не заряженный, былъ завернуть въ бумагу, можетъ-быть, для того, чтобы видъ его не наводилъ ни на какія опасныя Мысли, 5) напечатанный списокъ послѣдняго тиража большой гамбургской лотереи, 6) книжечка изъ черной кожи, гдѣ были записаны псалмы Давида и неуплаченные долги,
7) сухой ивовый іірутикъ, завязанный какъ бы узломъ,
8) ііакетикъ, обтянутый полинявшей розовой тафтой и за-ключавшій въ себѣ квитанцію лотерейнаго билета, нѣкогда выигравшаго пятьдесятъ тысячъ марокъ, 9) плоскій кусо-чекъ хлѣба, въ родѣ корабельнаго сухаря съ маленькой дырочкой посрединѣ, и, наконецъ, 10) вышеупомянутые порошки, на которые маленькій человѣкъ смотрѣлъ съ какимъ-то умиленіемъ, меланхолически покачивая головой.
— Когда я подумаю,—вздыхалъ онъ:—что десять лѣтъ назадъ толстая Гудель дала мнѣ этотъ рецептъ, и что я въ настоящее времй въ Италіи, и держу тотъ же рецептъ въ рукахѣ, и сйова читаю слова: «заі тігаЬіІе §1аиЬегЬ, чтб значить по-нѣмецки: самая лучшая й тонкая соль лучшаго сорта—ахъ, тогда становится у меня на душѣ такъ, какъ будто бы я уже принялъ этой соли, и чувствую ея дѣйствіе. Что такое человѣкъ! Я въ Италіи и думаю о толстой Гудель изъ Дрекваля! Кто бы могъ это подумать! Могу представить себѣ, какъ она сидитъ теперь въ своемъ саду, гдѣ свѣтитъ мѣ-сяцъ, и, безъ сомнѣнія, также поетъ соловей или жаворонокъ...
— Соловей, а не жаворонокъ! ■— со вздохомъ перебилъ
ГуашеДйно и продекламировать: