— 864 -
I
дѣтей Израиля изъ Египта, утѣшается и тѣмъ, что всѣ злодѣи, причинившіе имъ зло, наконецъ, умерли, что царь . Фараонъ, Навуходоносоръ, Гаманъ, АнтіОхъ, Титъ и вообще ' подобные люди ушли на тотъ свѣтъ, а вотъ Лумпъ еще жи-ветъ и съ женой и дочкой ѣстъ рыбу... И увѣряю васъ, г. докторъ, рыба эта очень вкусна, и человѣкъ этотъ счастливь, и нѣтъ ему никакой надобности мучить себя образованностью, сидитъ онъ вполнѣ довольный своей религіей и въ своемъ зеленомъ халатѣ, какъ Діогенъ въ своей бочкѣ, съ наслажденіемъ смотритъ на свои свѣчи, съ которыхъ снимаегъ даже не онъ, а другой... И вѣрьте мнѣ, когда свѣчи нагорятъ, а женщины, обязанной снимать съ нихъ, нѣтъ въ комнатѣ, то приди въ эту минуту самъ великій Ротшильдъ со всѣми своими маклерами, дисконтерами, экспедиторами и начальниками конторъ, съ помощью которыхъ онъ завоевываетъ свѣтъ, и скажи онъ: «Мозесъ Лумпъ. проси себѣ какой-нибудь милости, все, чего ты пожелаешь, будетъ исполнено» — г. докторъ, я убѣжденъ, что Мозесъ Лумпъ спокойно отвѣтилъ бы: «сними у меня со свѣчей!» И великій Ротшильдъ съ удивленіемъ сказалъ бы: «Не будь я Ротшильдъ, я желалъ бы быть вотъ такимъ Лумпомъ».
Въ это время, какъ Гіацинтъ со своей эпической пространностью развивалъ такимъ образомъ свои воззрѣнія. маркизъ всталъ со своей скамеечки и подошелъ къ намъ, все еще продолжая мурлыкать молитву. Тогда Гіацинтъ задернулъ зеленымъ покровомъ картину, висѣвшую надъ налоемъ, погасилъ обѣ восковыя свѣчи, горѣвшія передъ ней, снялъ мѣдное распятіе, вернулся къ намъ и принялся его чистить съ болыпимъ усердіемъ. Господинъ его точно расплылся отъ жара и мягкаго настроенія. Вмѣсто сюртука на немъ было широкое синее шелковое домино съ серебряной бахромой, и носъ его уныло блестѣлъ, какъ влюбленный луидоръ.
— Іисусе!—вздохнулъ онъ, опустившись на подушки дивана.—Не находите ли вы, г. докторъ, что у меня сегодня очень мечтательный видъ? Я очень взволнованъ. Духъ мой какъ будто унесся куда-то, я чувствую присутствіе выс-шаго міра...
«Въ отверстое небо мой взоръ устремлонъ, Душа утопаетъ въ блаженствѣ!..»
— Г. Гумиель,—перебилъ Гіацинтъ эту поэтическую де-кламацію:—вамъ бы слѣдовало Припять... Кровь въ вашихъ
кишкахъ снова застоялась. Я знаю, чтб вамъ нужно.