— 286 гг-
птальянскіе глаза и пестро суетливая итальянская жизнь хлынула мнѣ навстрѣчу, горячая и жужжащая.
Это случилось въ городѣ Тріентѣ. куда я прибыль въ •одно прекрасное воскресенье поелѣ обѣда, въ ту пору, когда жаръ стихаетъ, и итальянцы встаютъ и начинаютъ гулять по улицѣ. Этотъ городъ, уже старый и полуразрушенный, лежитъ въ широкомъ кругу цвѣтущихъ зеленыхъ горъ, которыя, какъ вѣчно юные боги, смотрятъ на гнилое созда-ніе человѣческнхъ рукъ. Полуразрушенный и гнилой лежитъ тутъ же и старый з&мокъ, который нѣкогда господствовать надъ городомъ—причудливое строеніе причудливыхъ временъ, съ выступами, остроконечными верхушками, зубцами и широкою круглою башнею, въ которой теперь жи-вутъ только срвы и австрійскіе инвалиды. Самъ города по-строенъ тоже очень причудливо, и какъ-то странно становится на душѣ при первомъ взглядѣ, который вы кидаете на эти старообразные дома съ ихъ потускнѣвшими фресками, съ ихъ изломанными статуями святыхъ, съ ихъ башенками, уголками, рѣшетчатыми окошечками и гіми выдающимися впередъ фронтонами, которые въ формѣ эстрады покоятся на сѣрыхъ, одряхлѣвшихъ отъ старости столбахъ, тоже нуждающихся въ подпоркахъ. Зрѣлище это было бы черезчуръ печально, если бы природа не освѣжала эти вн-мершіе камни новою жизнью, если бы милыя виноградная лозы не обвивались нѣжно и любовно вокругъ этихъ полу-разрушениыхъ колоннъ, какъ юность вокругъ старости, и если бы изъ этихъ мрачныхъ сводчатыхъ оконъ не выглядывали еще болѣе милыя лица дѣвушекъ, улыбающихся при видѣ нѣмецкаго чужеземца, который бродить по этимъ цвѣ-тущимъ руинамъ какъ лунатикт»
Я былъ, действительно, какъ во снѣ, въ такомъ снѣ, когда хочешь вспомнить что-нибудь, о чемъ тоже когда-нибудь грезилъ. Я поочередно смотрѣлъ то на дома, то на людей, и мнѣ почти казалось, что эти дома видѣлъ я нѣкогда въ ихъ лучшіе дни, когда ихъ прекрасная живопись блестѣла еще яркими красками, когда золотыя украшенія на карни-захъ оконъ еще не такъ почернѣли и когда мраморная Мадонна съ ребенкомъ на рукахъ не была еще лишена своей чудно красивой головы которую теперь нечестивое время такъ грубо сбросило на землю. И лица старыхъ женщвнъ казались мжѣ такъ знакомыми, мнѣ чудилось, что они выт рѣзаны изъ тѣхъ старыхъ итальянскихъ картинъ, которыя
я нѣкогда ребенкомъ вид'Ьлъ въ дюссельдорфской галлереѣ.