— 271 гг-
ственный городъ.—«А были вы въ Копенгагенѣ?» Когда я и на этотъ вопросъ отвѣчалъ отрицательно и попросилъ у него описанія этого города, онъ весьма хитро улыбнулся и съ очень довольньшъ видомъ покачалъ головкой, и сталъ честью увѣрять меня, что я не могу составить себѣ о . Копенгаген никакого представленія, если не побывалъ въ немъ самъ. «Это,—замѣтилъ я:—не сдѣлается такъ скоро; въ настоящее время я хочу предпринять другое путеше-ствіе, которое задумалъ уже нынѣшней весной—именно, въ Италію>.
Когда мой собесѣдникъ услышалъ эти слова, онъ внезапно вскочилъ со стула, три раза повернулся на одной ногЬ и запѣлъ: «Тирили! Тирили!»
Это послужило мнѣ послѣднимъ толчкомъ. «ѣду завтра»— тутъ же рѣшилъ я. Не хочу больше медлить, хочу какъ можно скорѣе увидѣть страну, которая можетъ самаго сухого филистера привести въ такое восторженное состояніе# что онъ при упомішаній ея вдругъ начинаете пѣть перепе-ломъ. Укладывая дома мои вещи въ чемоданъ, я все про-должалъ слышать звуки этого тирили, и мой брать Макси-мн-ііанъ Гейне, провожавшій меня на слѣдующій день д® Тироля, не могъ понять, почему я во всю дорогу не ска-залъ ни одного разумнаго слова и безпрерывно тирили-ривалъ.
ГЛАВА ШЕСТАЯ.
«Тирили, тирили!» Я живу, я чувствую сладкую скорбь су-ществованія, я чувствую всѣ радости и муки міра, я страдаю за благо всего человѣчества, я искупаю его грѣхи, н® я и наслаждаюсь ими.
И не только съ людьми, но и съ растеніями чувствую я ихъ; тысячи зеленыхъ языковъ разсказываютъ мнѣ пре-лестнѣйшія исторіи, они знаютъ, что я чуждъ человѣческой гордости, и съ самыми маленькими полевыми цвѣточками говорю я такъ же охотно, какъ съ высочайшими елями. Ахъ, я вѣдь знаю, чтб творится съ такими елями! Изъ глубины долинъ онѣ поднимаются высоко къ небу, превосходить даже самые смѣлые утесы... Но долго ли длится это великолѣпіе? Много-много два-три жалкихъ столѣтія, а затЬмъ онѣ валятся, уставши отъ старости, и сгниваютъ на землѣ. А ночью изъ расщелинъ утесовъ выползаютъ злобные сычи и вдобавокь еще издѣваются надъ ними:
«Вотъ вы, онльныя ели, вы думаете, что можете мѣряться