— 255 гг-
смѣясь, отчего маленькая Вероника такъ безмолвна? Н Урсула отвѣчала мнѣ: «Это дѣлаегь смерть».
И когда она сказала: «это дѣлаегь смерть...» Но я не хочу разсказывать сегодня эту йсторію— она затянулась бы слишкомъ далеко, мнѣ пришлось бы говорить сначала о хромой сорокѣ, которая ковыляла на площади з&мка и которой было триста лѣтъ отъ роду,—а это повергнуло бы меня въ меланходію... МеѢ вдругъ захотѣлось разсказать вамъ другую исторйо, веселую и совершенно идущую сюда, потому что она-то и есть та исторія, которую я долженъ бшъ разсказать въ этой книгѣ.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ.
Въ груди рыцаря не было ничего, кромѣ тьмы и скорби. Кинжалы клеветы попали прямо въ цѣль, н когда онъ нро-ходилъ по площади св. Марка, на душѢ его было такъ, какъ будто сердце хотѣяо разорваться я истечь кровью. Ноги его подгибались отъ усталости—благородное животное травили цѣлый день, а день былъ лѣтній, жаркій,—съ лица его катился потъ, и садясь въ гондолу, онъ вздохнуль глубоко. И сидѣлъ онъ безъ всякихъ мыслей въ темной кон-натѣ гондолы, безъ мыслей качали его мягкія волны и несли по давно знакомому пути въ Вренту, и когда онъ остановился и вынгелъ передъ звакомымъ дворцомъ, то ему сказали, что синьора Лаура теперь въ саду. _
Она стояла, прислонясь къ статуѣ Лаокоона подлѣ нур-нурнаго куста розъ, въ концѣ террасы, недалеко отъ пла-кучихъ и въ, тоскливо склонявшихся надъ мимо текущею рѣкок>. Она стояла съ улыбкой, какъ нѣжный образъ любви, баагоухая разами. А онъ точно очнулся отъ мрачнаго сна и внезапно будто превратился въ кротость н сладкую тоску. «Синьора Лаура!—сказалъ онъ:—я несчастенъ, меня мычать ненависть, нужда и ложь...» Тутъ онъ запнулся и потомъ прошепталъ: «Но я люблю насъ..,» й радостная слеза сверкнула въ глазахъ его, и съ влажными глазами, пылающими устами, воскликнулъ опъ: «Будь моею, дѣвушка, полюби меня!»
Таинственно-темный иокровъ лежитъ надъ этимъ часомъ, ни Одинъ смертный т знаетъ, чтб отвѣчала синьора Лаура, а когда спрашиваютъ объ этомъ ея ангела-хранителя въ небѣ, онъ закрываетъ лицо и вздыхаетъ, и молчитъ.
Долго еще стоялъ одинокій рыцарь подлѣ статуй Лаокоона,
лндѳ его было такъ же блѣдно и измучено, какъ эта ста-