— 168 —
сторона открыта, и съ нея виденъ лежащій внизу Ильзен-бургъ съ Ильзой, пропадающей далеко въ долинѣ. На башнеобразной вершинѣ утеса воздвигнуть большой желѣзный крестъ, и на случай нужды оставлено еще мѣсто для четы-рехъ человѣческихъ ногъ.
Какъ природа окружила Ильзенштейнъ относительно его положенія и формы фантастическими красотами, такъ и нреданіе пролило на него свой розовый свѣтъ. Вотъ что мы читаемъ у Готшалка: «Разсказываютъ, что здѣсь стоялъ очарованный замокъ, въ которомъ жила богатая, прекрасная принцесса Ильза. Еще теперь по утрамъ она купается въ Ильзѣ, и кому выпадетъ на долю счастье увидѣть ее въ эту минуту, того она ведетъ въ утесъ, гдѣ стоить ее замокъ, и награждаетъ по-царски». Другіе разсказываютъ прелестную исторію о любви принцессы Ильзы и рыцаря фонъ-Вестен-берга, которую Одинъ изъ нашихъ извѣстнѣйшихъ поэтовъ романтически воспѣлъ въ «Вечерней ГазетЬ». Третьи опять говорятъ иначе: что съ Ильзою, прекрасною феею водъ, въ ея очарованномъ замкѣ наслаждался истинно ло-царски старосаксонскій императоръ Генрихъ. Одинъ изъ новыгь писателей, его высокородіе г. Ниманъ, написавшій путеводитель по Гарцу, гдѣ онъ исчисляетъ съ похвальнымъ при-лежаніемъ и точными цифрами горныя высоты, уклоненія магнитной стрѣлки, городскіе долги и т. п., утверждаетъ однако: «Что касается преданій, существующихъ о прекрасной принцессѣ Ильзѣ, то всѣ они принадлежать къ области баснословія». Такъ говорятъ всѣ эти люди, кото-рымъ никогда не являлась такая принцесса; но намъ, особенно покровительствуемымъ красавицами, это лучше извѣстно. И императоръ Генрихъ зналъ ее. Не даромъ же старо-саксонскіе императоры такъ любили свой родной Гарцъ. Стоить только перелистать прелестную люнебургскую хронику, въ которой на странныхъ, добродушныхъ рисункахъ изображены старые добрые государи, въ полномъ воору-женіи, на своихъ боевыхъ коняхъ, со священною императорской короной на дорогой головѣ, со скипетромъ и мечомъ въ мощныхъ рукахъ; и на добрыхъ бородатыхъ лицахъ можно ясно прочесть, какъ часто тосковали они по милымъ сердцамъ своихъ гарцскихъ принцессъ и задушевному шуму гарцскихъ лѣсовъ будучи на чужбинѣ, даже въ богатой померанцами, и ядами Италіи, куда такъ часто влекло ихъ и ихъ наслѣдниковъ желаніе назваться римскими императорами—чисто германская
страсть къ титуламъ, погубившая и императора, и имперію.