— 159 —
«Лора тоже умерла теперь!» сказалъ Одинъ и вздохнудъ— и, помолчавъ немного, разсказалъ. про одну; дѣвущку изъ .Галле, которая была влюблена въ студента,, а когда тотъ уѣхалъ, совсѣмъ перестала говорить, и маю ѣла, и плакала день и ночь, и все смотрѣла на канарейку, которую, нѣ-когда подарилъ ей возлюбленный. «Птица умерла; а скоро умерла и. сама Лора!» такъ заключилъ разсказчикъ, и оба они снова замолчали и стали вздыхать такъ сильно, какъ будто сердце ихъ хотѣло разорваться. Наконецъ Одинъ снова заговорилъ: «Душа моя печальна! Пойдемъ со мною въ ночную темноту! Мнѣ хочется вдохнуть въ себя дыханіѳ тучъ и лучи мѣсяца. Товарищъ моего горя! Я люблю тебя! Слова твои звучатъ, какъ шелестъ тростника, какъ журчанье источника; они отдаются въ груди моей, но душа моя печальна!»
Тутъ юноши встали. Одинъ обвилъ рукою шею другого, и оба вышли изъ шумной комнаты. Я послѣдовалъ за ними и увидѣлъ, что они вошли въ, темную каморку, что Одинъ,-вмѣсто окна, раскрылъ большой шкапъ съ платьемъ, и оба, стоя иередъ нимъ съ грустно-распротертыми руками, стали говорить поочередно. «О, вы,—воскликнулъ первый — вы, вѣянья сумрачной ночи! Какъ отрадно освѣжаете вы щеки! Какъ прелестно играете моими развѣвающимися кудрями! Я стою на облачной вершинѣ горы, подо мной лежать спя-щіе города людей и блещутъ синія воды... Чу! тамъ, въ долинѣ. зашумѣли сосны! Тамъ по холмамъ скользятъ въ туманныхъ образахъ духи отцовъ. О, если бы могъ я понестись съ вами на конѣ-тучѣ черезъ бурную ночь, черезъ волнующееся море-г-туда, къ высокимъ звѣздамъ! Но увы! я удрученъ страданіемъ, и душа моя печальна!» Другой юноша точно такъ же съ глубокой тоской протянулъ руки къ раскрытому шкапу,.слезы брызнули изъ глазъ его и, при-нявъ за луну панталоны изъ желтой кожи, онъ заговорилъ къ нимъ грустнымъ голосомъ: «Хороша ты, дочь неба! Много блаженства въ спокойствіи твоего лика! Ты идешь, полная очарованія! Звѣзды слѣдують къ востоку по твоимъ-синеватымъ слѣдамъ! Встрѣчая тебя, радуются тучи и озаряются свѣтомъ ихъ мрачные образы. Кто сравнится въ небѣ съ тобою, о, дочь ночи? Звѣзды смущаются стыдомъ въ твоемъ присутствіи и отворачиваютъ свои зеленые бле-стящіе глаза. Куда убѣгаешь ты со своей дороги, когда утромъ блѣднѣетъ ликъ твой? Есть ли у тебя, какъ у меня,
свой замокъ? Или живешь ты въ тѣни горя? А сестрьг