только хвалебныя оды, поэмы, канты, но и учебники, календари и пр.; наконецъ, юго-западная Русь переноситъ къ себѣ и драму (такъ наз. школьную драму), которая вырабатывалась подъ вліяніемъ мистерій, моралитэ и античной драмы, но съ теченіемъ времени на русской почвѣ стала проникаться также народно-бытовымъ содержаніемъ. Русь такимъ образомъ сдѣлала значительный шагъ впередъ, но стояла все еще далеко позади Запада, гдѣ схоластическая наука давно уже потеряла кредитъ, и гдѣ начали развиваться реальная наука, свободная философія и жизненная, высокохудожественная литература. Просвѣщеніе юго-западной Руси, схоластическое по духу, подобно старому, византійскому просвѣщенію, носитъ еще явный отпечатокъ церковности.
Москва, подозрительно относившаяся къ знанію, вынуждена была прибѣгнуть къ помощи юго-западныхъ ученыхъ въ дѣлѣ задуманнаго патр. Никономъ исправленія церковныхъ книгъ. Съ половины XVII в. юго-западная образованность вторгается въ столицу Московскаго государства и, несмотря на ожесточенную оппозицію приверженцевъ старины, получаетъ офиціальное признаніе и реформируетъ московскую школу и московскую литературу. Литература направляется по пути, указанному юго-западною Русью (Симеонъ Полоцкій), оживляется и обнаруживаетъ даже тенденцию служить реальному изображенію жизни (Исторія о Фролѣ Скабѣевѣ, повѣсть о Горѣ-Злосчастіи). Возбужденное общество частью уходитъ въ расколъ съ знаменитымъ Аввакумомъ во главѣ, частью ищетъ новыхъ путей (Симеонъ Полоцкій, Медвѣдевъ, Котошихинъ). Въ состояніи такого броженія застаетъ Русь Петръ Великій и, вопреки опасеніямъ близорукаго невѣжества, что «которая земля переставливаетъ обычаи свои, и та земля недолго стоитъ», рѣшительно направляетъ ее въ сторону усвоенія европейскихъ началъ жизни. Дѣятельная жизнь во имя общественнаго и личнаго блага, неутомимое стремленіе къ знанію, притомъ истинно-научному, свободному и полезному для общества и государства, — вотъ идеалы, которые смѣло были заявлены великимъ реформаторомъ. Петръ Великій основалъ новый типъ свѣтской школы, преимущественно профессіональной, создалъ газету, содѣйствовалъ переводу разнообразныхъ книгъ научнаго содержанія, которыя могли бы дать русскому читателю техническія знанія, ввести его въ кругъ историческихъ, общественныхъ и политическихъ идей и развить его самосознаніе.
Въ отвѣтъ на призывъ преобразователя русское общество выдвинуло талантливаго проповѣдника Ѳеофана Прокоповича, публициста крестьянина Ивана Посошкова и историка Татищева. Литература, пользуясь формами XVII в. (нашедшими между прочимъ замѣчательный комментарій въ духѣ античной поэтики въ сочиненіи Ѳ. Прокоповича «De arte poetica»), служитъ дѣлу преобразованія и окончательно укрѣпляется на новомъ пути, характеризующемся, во-первыхъ, тѣмъ, что, развиваясь въ связи съ западной литературой, она постоянно расширяетъ и углубляетъ свое знакомство съ европейскими идеями и литературными формами и, во-вторыхъ, тѣмъ, что, несмотря на чужеземныя вліянія, она все болѣе и болѣе становится національной, все тѣснѣе и тѣснѣе сближается съ дѣйствительностью русской жизни.
Эти свойства мы находимъ уже у одного изъ первыхъ представителей новой литературы, кн. Антіоха Кантемира.
