Самый мигъ наслажденья грубъ и кратокъ,
Мы, желанья насытивъ, вдругъ стыдимся.
Такъ не будемъ же мы, со скотской страстью,
Разомъ къ цѣли утѣхъ бросаться слѣпой
Ибо блекнетъ любовь и гаснетъ пламя!
Но, вотъ такъ, безъ конца, вотъ такъ, ликуя,
Будемъ долго лежать, уста съ устами.
Въ этомъ нѣтъ утомленья, нѣтъ позора.
Это нѣжило, нѣжитъ и нѣжить будетъ,
Это длится безъ граней, вѣчно ново.
Самый миг наслажденья груб и краток,
Мы, желанья насытив, вдруг стыдимся.
Так не будем же мы, со скотской страстью,
Разом к цели утех бросаться слепой
Ибо блекнет любовь и гаснет пламя!
Но, вот так, без конца, вот так, ликуя,
Будем долго лежать, уста с устами.
В этом нет утомленья, нет позора.
Это нежило, нежит и нежить будет,
Это длится без граней, вечно ново.