Въ соединеньѣ съ мудростью монаршей.
Безмолвіе онъ взоромъ предписалъ,
И стихло все, какъ воздухъ въ знойный полдень.
— Цари и Власти! Отпрыски Небесъ
И Божества безсмертныя! Должны-ли
Отречься мы отъ титуловъ такихъ,
Назвавшися взамѣнъ князьями Ада?
Склоняются всеобщія желанья
Къ тому, чтобъ здѣсь намъ царство основать.
Напрасная мечта! Властитель Неба
Готовилъ намъ темницу — не пріютъ,
Въ которомъ мы, Его законамъ чужды,
Вторично-бы возстанье замышляли
И гдѣ-бы насъ настигнуть не могла
Державная десница. Мы — рабы,
Межъ тѣмъ какъ Онъ Царемъ Единымъ будетъ
И первымъ и послѣднимъ — въ Небесахъ
Сіяющихъ и въ безднахъ преисподней:
Тамъ скипетромъ Онъ правилъ золотымъ,
Здѣсь правитъ Онъ желѣзнымъ. Для чего-же
Намъ разсуждать о мирѣ и войнѣ?
Для васъ война окончилась урономъ,
А между Нимъ, побѣду одержавшимъ,
И плѣнными какой возможенъ миръ?
Насъ можеть Онъ любой подвергнуть карѣ,
А мы вольны лишь ненависть питать,
Изыскивая средства для того,
Чтобъ отравить плоды Его побѣды
И радости лишить Его, какую
Ему страданья наши доставляютъ.
Намъ въ случаяхъ не будетъ недостатка.
Къ чему-жъ войну опасную вести,
Небесныхъ стѣнъ осаду предпринявъ?
Имъ не страшны ни адскіе подкопы,
Ни приступы. Не лучше-ль предпріятье
Легчайшее придумать? Если вѣрить
Сказанію, есть гдѣ-то новый міръ —
Счастливое жилище существа,
Носящаго названье человѣка.
Съ недавнихъ поръ онъ созданъ и подобенъ
Во многомъ намъ, но менѣй совершененъ,
Хотя превыше всѣхъ Его созданій
Онъ Господомъ излюбленъ. Такова
Была Творца объявленная воля,
Скрѣпленная потрясшей Небо клятвой.
Направимъ-же всѣ помыслы туда!
Изслѣдуемъ живущихъ тамъ созданій:
Ихъ слабости и силу. Надо знать,
Что дѣйствуетъ — насиліе иль хитрость —
На нихъ вѣрнѣй? Путь къ Небу загражденъ,
И тамъ судебъ Вершитель возсѣдаетъ,
Увѣренный въ могуществѣ Своемъ.
Но этотъ міръ отъ Неба удаленъ
И, можетъ быть, охранѣ предоставленъ
Онъ тѣхъ людей, что обитаютъ въ немъ.
Чего-нибудь достигнуть тамъ возможно:
Испепелить его иль завладѣть
Всецѣло имъ и жителей его
Изгнать совсѣмъ, какъ изгнаны мы были,
Иль ихъ привлечь на сторону свою,
Дабы Творецъ созданіе Свое
Своею-же рукою уничтожилъ
Въ раскаяньѣ. Незаурядной будетъ
Такая месть. Мы сами возликуемъ,
Когда и Онъ въ смущеніи увидитъ,
Какъ созданныя имъ съ любовью чада
Низвергнутся вослѣдъ за нами въ бездну,
Гдѣ будутъ клясть рожденіе свое
И бренное недолгое блаженство.
Подумайте, что лучше намъ: рѣшиться
На смѣлую попытку иль во мракѣ,
Въ страданіяхъ, томиться безконечно,
О призрачномъ мечтая государствѣ?
Такой совѣтъ былъ поданъ Вельзевуломъ —
Заимствованъ у Сатаны отчасти,
Которому явилась эта мысль.
Кто-жъ, какъ не онъ — виновникъ всякихъ золъ,
Придумать могъ такое злодѣянье
И загубить, въ насмѣшку надъ Творцомъ,
Весь родъ людской преступно въ самомъ корнѣ,
Смѣшавъ и Адъ, и Землю воедино?
Отважный планъ всѣхъ Духовъ восхитилъ,
И радостью у нихъ блеснули очи.
Поддержанный единодушно ими
Такъ продолжалъ коварный Вельзевулъ:
— Безсмертные, вы мудро разсудили,
И вашего величія достойно
Рѣшеніе великое. Оно
Подниметъ насъ изъ бездны преисподней,
На зло судьбѣ, приблизивъ насъ къ предѣламъ,
Откуда мы, при помощи оружья
Союзнаго, достигнемъ вновь Небесъ
Иль, можетъ быть, убѣжище найдемъ
Въ иной для насъ благопріятной сферѣ,
Куда опять проникнетъ чудный свѣтъ,
И эту тьму разгонитъ лучъ востока,
А воздухомъ прозрачно-ароматнымъ
Залечатся мучительныя язвы,
Которыя огнемъ нанесены.
Но перваго кого-же мы пошлемъ
На поиски таинственнаго міра?
Кто этого окажется достойнымъ?
Блуждающей стопою кто измѣритъ
Глубокій мракъ неизмѣримыхъ безднъ
И путь себѣ сквозь эту тьму проложитъ
Онъ къ острову счастливому? Чьи крылья
Достаточно для этого сильны,
И ангельскую стражу кто минуетъ?
Великая нужна здѣсь осторожность,
А потому и выборъ будетъ строгъ:
Вѣдь, этому посланцу мы ввѣряемъ
Самихъ себя съ послѣднею надеждой.
Окончилъ онъ и, сѣвъ, съ пытливымъ взоромъ
Согласія онъ ждаль иль возраженья,
Но, мысленно опасность обсуждая,
Молчали всѣ въ раздуміи глубокомъ
И на лицѣ читали другъ у друга
Свой собственный невыразимый ужасъ.
Межъ избранныхъ героевъ, враждовавшихъ
Съ самимъ Творцомъ, не вызвался никто,
Никто изъ нихъ не изъявилъ согласья
Пуститься въ путь опасный одиноко,
Покуда самъ, надъ всѣми возвышаясь
Сознаніемъ великимъ превосходства,
Не произнесъ спокойно Сатана:
— Сыны Небесъ, Властители эфира,
Не знающіе страха! Мы теперь
Повергнуты въ смущенье не напрасно.
Тяжелый путь ведетъ изъ Ада къ свѣту,
В соединенье с мудростью монаршей.
Безмолвие он взором предписал,
И стихло все, как воздух в знойный полдень.
— Цари и Власти! Отпрыски Небес
И Божества бессмертные! Должны ли
Отречься мы от титулов таких,
Назвавшися взамен князьями Ада?
Склоняются всеобщие желанья
К тому, чтоб здесь нам царство основать.
Напрасная мечта! Властитель Неба
Готовил нам темницу — не приют,
В котором мы, Его законам чужды,
Вторично бы восстанье замышляли
И где бы нас настигнуть не могла
Державная десница. Мы — рабы,
Меж тем как Он Царем Единым будет
И первым и последним — в Небесах
Сияющих и в безднах преисподней:
Там скипетром Он правил золотым,
Здесь правит Он железным. Для чего же
Нам рассуждать о мире и войне?
Для вас война окончилась уроном,
А между Ним, победу одержавшим,
И пленными какой возможен мир?
Нас может Он любой подвергнуть каре,
А мы вольны лишь ненависть питать,
Изыскивая средства для того,
Чтоб отравить плоды Его победы
И радости лишить Его, какую
Ему страданья наши доставляют.
Нам в случаях не будет недостатка.
К чему ж войну опасную вести,
Небесных стен осаду предприняв?
Им не страшны ни адские подкопы,
Ни приступы. Не лучше ль предприятье
Легчайшее придумать? Если верить
Сказанию, есть где-то новый мир —
Счастливое жилище существа,
Носящего названье человека.
С недавних пор он создан и подобен
Во многом нам, но меней совершенен,
Хотя превыше всех Его созданий
Он Господом излюблен. Такова
Была Творца объявленная воля,
Скрепленная потрясшей Небо клятвой.
Направим же все помыслы туда!
Исследуем живущих там созданий:
Их слабости и силу. Надо знать,
Что действует — насилие иль хитрость —
На них верней? Путь к Небу загражден,
И там судеб Вершитель восседает,
Уверенный в могуществе Своем.
Но этот мир от Неба удален
И, может быть, охране предоставлен
Он тех людей, что обитают в нём.
Чего-нибудь достигнуть там возможно:
Испепелить его иль завладеть
Всецело им и жителей его
Изгнать совсем, как изгнаны мы были,
Иль их привлечь на сторону свою,
Дабы Творец создание Свое
Своею же рукою уничтожил
В раскаянье. Незаурядной будет
Такая месть. Мы сами возликуем,
Когда и Он в смущении увидит,
Как созданные им с любовью чада
Низвергнутся вослед за нами в бездну,
Где будут клясть рождение свое
И бренное недолгое блаженство.
Подумайте, что лучше нам: решиться
На смелую попытку иль во мраке,
В страданиях, томиться бесконечно,
О призрачном мечтая государстве?
Такой совет был подан Вельзевулом —
Заимствован у Сатаны отчасти,
Которому явилась эта мысль.
Кто ж, как не он — виновник всяких зол,
Придумать мог такое злодеянье
И загубить, в насмешку над Творцом,
Весь род людской преступно в самом корне,
Смешав и Ад, и Землю воедино?
Отважный план всех Духов восхитил,
И радостью у них блеснули очи.
Поддержанный единодушно ими
Так продолжал коварный Вельзевул:
— Бессмертные, вы мудро рассудили,
И вашего величия достойно
Решение великое. Оно
Поднимет нас из бездны преисподней,
На зло судьбе, приблизив нас к пределам,
Откуда мы, при помощи оружья
Союзного, достигнем вновь Небес
Иль, может быть, убежище найдем
В иной для нас благоприятной сфере,
Куда опять проникнет чудный свет,
И эту тьму разгонит луч востока,
А воздухом прозрачно-ароматным
Залечатся мучительные язвы,
Которые огнем нанесены.
Но первого кого же мы пошлем
На поиски таинственного мира?
Кто этого окажется достойным?
Блуждающей стопою кто измерит
Глубокий мрак неизмеримых бездн
И путь себе сквозь эту тьму проложит
Он к острову счастливому? Чьи крылья
Достаточно для этого сильны,
И ангельскую стражу кто минует?
Великая нужна здесь осторожность,
А потому и выбор будет строг:
Ведь, этому посланцу мы вверяем
Самих себя с последнею надеждой.
Окончил он и, сев, с пытливым взором
Согласия он ждал иль возраженья,
Но, мысленно опасность обсуждая,
Молчали все в раздумии глубоком
И на лице читали друг у друга
Свой собственный невыразимый ужас.
Меж избранных героев, враждовавших
С самим Творцом, не вызвался никто,
Никто из них не изъявил согласья
Пуститься в путь опасный одиноко,
Покуда сам, над всеми возвышаясь
Сознанием великим превосходства,
Не произнес спокойно Сатана:
— Сыны Небес, Властители эфира,
Не знающие страха! Мы теперь
Повергнуты в смущенье не напрасно.
Тяжелый путь ведет из Ада к свету,
