О нѣтъ, дорогая, печали мои
Не сложатъ какъ прежде стиховъ о любви;
Изъ дѣвственной радуги сотканный сонъ
Давно отдаленнымъ напѣвомъ смущенъ.
Спускаются съ горъ и трубятъ трубачи,
Безстыдно по воздуху свищутъ бичи,
Съ мычаньемъ коровъ и со ржаньемъ коней
Смѣшались веселые крики дѣтей.
Я вижу дорогу: по ней безъ числа
Невинныхъ блудницъ распростерты тѣла
Въ блестящихъ браслетахъ, въ гирляндахъ изъ розъ…
И вотъ подъѣзжаетъ нестройный обозъ.
Мнѣ слышатся дикіе крики; вокругъ,
Срывая гирлянды и корчась отъ мукъ,
Красавицы молятъ, а кости хрустятъ,
И запахомъ крови смѣненъ ароматъ.
О нет, дорогая, печали мои
Не сложат как прежде стихов о любви;
Из девственной радуги сотканный сон
Давно отдаленным напевом смущен.
Спускаются с гор и трубят трубачи,
Бесстыдно по воздуху свищут бичи,
С мычаньем коров и со ржаньем коней
Смешались веселые крики детей.
Я вижу дорогу: по ней без числа
Невинных блудниц распростерты тела
В блестящих браслетах, в гирляндах из роз…
И вот подъезжает нестройный обоз.
Мне слышатся дикие крики; вокруг,
Срывая гирлянды и корчась от мук,
Красавицы молят, а кости хрустят,
И запахом крови сменен аромат.
