Въ зеркалѣ смутно удвоены,
(Словно мило-невѣрныя риѳмы)
Свѣчи уже догораютъ.
Все на столѣ въ безпорядкѣ:
Рюмки, бутылки, тарелки…
Длинная зимняя ночь
Не удаляется прочь.
Мракъ намъ въ окно улыбается.
Вотъ онъ «трепетъ любви», о которомъ
Столько разъ я твердилъ въ тріолетахъ,
Вотъ онѣ — «сладкія слезы ночей».
Не плачь, дорогая! Улыбнись,
Улыбнись какъ недавно,
Когда ты хотѣла что-то сказать
И вдругъ покраснѣвши, смущенная,
Спряталась мнѣ на плечо.
Отдаваясь минутѣ банально прекрасной,
Я кудри твои цѣловалъ горячо,
Я смѣялся, смѣялась и ты, повторяя
«Гадкій, гадкій!»
В зеркале смутно удвоены,
(Словно мило-неверные рифмы)
Свечи уже догорают.
Все на столе в беспорядке:
Рюмки, бутылки, тарелки…
Длинная зимняя ночь
Не удаляется прочь.
Мрак нам в окно улыбается.
Вот он «трепет любви», о котором
Столько раз я твердил в триолетах,
Вот они — «сладкие слезы ночей».
Не плачь, дорогая! Улыбнись,
Улыбнись как недавно,
Когда ты хотела что-то сказать
И вдруг покрасневши, смущенная,
Спряталась мне на плечо.
Отдаваясь минуте банально прекрасной,
Я кудри твои целовал горячо,
Я смеялся, смеялась и ты, повторяя
«Гадкий, гадкий!»
