ный ровъ погибели, и это есть домъ бѣдствія, гдѣ діаволъ оттачиваетъ жало смерти, и своимъ душевнымъ духомъ хватаетъ человѣка въ его самомъ внѣшнемъ рожденіи въ самое сердце.
94. Когда же звѣздные духи бываютъ освѣщены душевнымъ духомъ, который качествуетъ въ свѣтѣ совмѣстно съ Богомъ, то они становятся весьма ревностными и жаждущими свѣта: и напротивъ, душевный духъ діавола, господствующій въ самомъ внѣшнемъ рожденіи въ человѣкѣ, становится совсѣмъ ужаснымъ и гнѣвнымъ, и къ тому же совсѣмъ враждебнымъ.
95. И тогда немедленно восходитъ въ человѣкѣ огонь битвы, какъ нѣкогда на небѣ между Миха-Элемъ и Люциферомъ, и бѣдная душа принуждена подвергнуться пыткѣ и колесованію.
96. Если же она побѣдитъ, то приноситъ свой свѣтъ и познаніе своимъ проницаніемъ въ самое внѣшнее рожденіе человѣка: ибо она могущественно проникаетъ назадъ чрезъ всѣ семь духовъ природы, которыхъ я здѣсь называю звѣздными духами, и господствуетъ вмѣстѣ съ ними въ совѣтѣ разума.
97. Тогда только узнаетъ человѣкъ, что такое есть діаволъ, какъ онъ враждебенъ ему, и какъ велико его могущество, а также какъ онъ повседневно и повсечасно весьма сокровенно принужденъ биться съ нимъ.
98. Чего разумъ или внѣшнее рожденіе человѣка не можетъ постигнуть безъ этой битвы: ибо третье или самое внѣшнее изо всѣхъ рожденій въ человѣкѣ, рожденіе плотское, которое человѣкъ самъ себѣ создалъ и приготовилъ первымъ паденіемъ въ вожделѣніе, есть разбойничій замокъ и обитель діавола, гдѣ онъ какъ въ крѣпости воюетъ съ душою и наноситъ ей немало жестокихъ тумаковъ.
99. Это рожденіе плоти не есть обитель души; но въ битвѣ душа вступаетъ въ него со своимъ свѣтомъ въ Божественной силѣ, и сражается противъ убійствъ діавола; діаволъ же, съ своей стороны, стрѣляетъ своимъ ядомъ въ семь источныхъ духовъ, рождающихъ душу, въ намѣреніи повредить ее и зажечь, чтобы завладѣть всѣмъ тѣломъ, какъ собственностью.
100. Если же душа хочетъ внести свой свѣтъ и познаніе въ умъ человѣка, то должна она весьма жестоко сражаться и
ный ров погибели, и это есть дом бедствия, где дьявол оттачивает жало смерти, и своим душевным духом хватает человека в его самом внешнем рождении в самое сердце.
94. Когда же звездные духи бывают освещены душевным духом, который качествует в свете совместно с Богом, то они становятся весьма ревностными и жаждущими света: и напротив, душевный дух дьявола, господствующий в самом внешнем рождении в человеке, становится совсем ужасным и гневным, и к тому же совсем враждебным.
95. И тогда немедленно восходит в человеке огонь битвы, как некогда на небе между Миха-Элем и Люцифером, и бедная душа принуждена подвергнуться пытке и колесованию.
96. Если же она победит, то приносит свой свет и познание своим проницанием в самое внешнее рождение человека: ибо она могущественно проникает назад через все семь духов природы, которых я здесь называю звездными духами, и господствует вместе с ними в совете разума.
97. Тогда только узнает человек, что такое есть дьявол, как он враждебен ему, и как велико его могущество, а также как он повседневно и повсечасно весьма сокровенно принужден биться с ним.
98. Чего разум или внешнее рождение человека не может постигнуть без этой битвы: ибо третье или самое внешнее изо всех рождений в человеке, рождение плотское, которое человек сам себе создал и приготовил первым падением в вожделение, есть разбойничий замок и обитель дьявола, где он как в крепости воюет с душою и наносит ей немало жестоких тумаков.
99. Это рождение плоти не есть обитель души; но в битве душа вступает в него со своим светом в Божественной силе, и сражается против убийств дьявола; дьявол же, со своей стороны, стреляет своим ядом в семь источных духов, рождающих душу, в намерении повредить ее и зажечь, чтобы завладеть всем телом, как собственностью.
100. Если же душа хочет внести свой свет и познание в ум человека, то должна она весьма жестоко сражаться и
