Но онъ мнилъ, что будетъ вѣчно господствовать въ горящемъ свѣтѣ во всей Божественной силѣ, подобно нѣкоему весьма ужасному Богу, и такимъ образомъ боролся своимъ огненнымъ духомъ противъ салиттера Божія, желая зажечь снова всю область своего царства. И онъ дѣйствительно достигъ кое-чего, сдѣлавъ горящими Божественныя силы, что и сказывается еще на солнцѣ и звѣздахъ; и часто также загорается огонь въ салиттерѣ въ стихіяхъ, такъ что, мнится, бездна горитъ, о чемъ у меня будетъ рѣчь въ своемъ мѣстѣ. [„Онъ отступилъ изъ кротости назадъ, въ скорбную огневую волю, и упалъ во тьму. Пусть читатель нигдѣ не разумѣетъ этого въ томъ смыслѣ, будто діаволъ зажегъ Божій свѣтъ, но лишь тѣ образы природы, откуда сіяетъ свѣтъ. Ибо онъ не объялъ свѣта, какъ не объемлетъ свѣта и огонь: онъ вступилъ въ огонь, и былъ изгнанъ въ тьму, и не имѣетъ внѣ своей тварности ни огня ни свѣта.“]
31. И въ этомъ качествѣ царь Люциферъ уготовилъ себѣ поистинѣ адскую баню; онъ не смѣетъ сказать, что Богъ создалъ и уготовилъ для него адское качество: нѣтъ, это сдѣлалъ онъ самъ, и онъ также оскорбилъ Божество, и изъ силъ Божіихъ сдѣлалъ адскую баню, въ вѣчное обитаніе себѣ.
32. Ибо когда онъ и всѣ его ангелы зажгли въ своихъ тѣлахъ источнаго духа огня, то выгорѣлъ тукъ въ сладкой водѣ, и молнія, или испугъ, яростно восходящая въ рожденіи свѣта, обратилась въ неистовство и терзаніе, жженіе и жаленіе, и въ совершенно враждебное существо.
33. И жизнь обратилась тогда въ этомъ качествѣ въ жало смерти: ибо чрезъ зной горькое качество стало такимъ яростнымъ, колючимъ, неистовымъ и жгучимъ, словно все тѣло стало сплошными огненными жалами; и оно раздирало теперь и неистовствовало въ терпкомъ качествѣ, какъ если бы пронзали тѣло огненными шилами.
34. И холодный огонь терпкаго качества въ свою очередь неистовствовалъ и бушевалъ противъ зноя, и противъ горькаго яда, и это былъ какъ бы великій мятежъ, и отнынѣ во всемъ тѣлѣ Люцифера не было ничего, кромѣ убійства, раззоренія, жженія и жаленія, и весьма ужаснаго адскаго огня.
35. Этотъ огненный и поистинѣ діавольскій духъ возсталъ
Но он мнил, что будет вечно господствовать в горящем свете во всей Божественной силе, подобно некоему весьма ужасному Богу, и таким образом боролся своим огненным духом против салиттера Божия, желая зажечь снова всю область своего царства. И он действительно достиг кое-чего, сделав горящими Божественные силы, что и сказывается еще на солнце и звездах; и часто также загорается огонь в салиттере в стихиях, так что, мнится, бездна горит, о чем у меня будет речь в своем месте. [„Он отступил из кротости назад, в скорбную огневую волю, и упал во тьму. Пусть читатель нигде не разумеет этого в том смысле, будто дьявол зажег Божий свет, но лишь те образы природы, откуда сияет свет. Ибо он не объял света, как не объемлет света и огонь: он вступил в огонь, и был изгнан в тьму, и не имеет вне своей тварности ни огня ни света.“]
31. И в этом качестве царь Люцифер уготовил себе поистине адскую баню; он не смеет сказать, что Бог создал и уготовил для него адское качество: нет, это сделал он сам, и он также оскорбил Божество, и из сил Божиих сделал адскую баню, в вечное обитание себе.
32. Ибо когда он и все его ангелы зажгли в своих телах источного духа огня, то выгорел тук в сладкой воде, и молния, или испуг, яростно восходящая в рождении света, обратилась в неистовство и терзание, жжение и жаление, и в совершенно враждебное существо.
33. И жизнь обратилась тогда в этом качестве в жало смерти: ибо через зной горькое качество стало таким яростным, колючим, неистовым и жгучим, словно все тело стало сплошными огненными жалами; и оно раздирало теперь и неистовствовало в терпком качестве, как если бы пронзали тело огненными шилами.
34. И холодный огонь терпкого качества в свою очередь неистовствовал и бушевал против зноя, и против горького яда, и это был как бы великий мятеж, и отныне во всем теле Люцифера не было ничего, кроме убийства, разорения, жжения и жаления, и весьма ужасного адского огня.
35. Этот огненный и поистине дьявольский дух восстал
