съ дѣтства для него «время стало, какъ вѣчность и вѣчность — какъ время», по его любимому присловью, и значеніе событій имѣли для него только событія внутренней жизни. О характерѣ ихъ читатель можетъ узнать изъ этой книги.
Беме и Экхартъ — двѣ вершины, но и два полюса германскаго религіознаго творчества. Ведущимъ къ Божеству самопознаніемъ было для него углубленное познаніе Космоса, прозрѣніе «нетлѣнной порфиры за грубою корою вещества»; ясновидѣніе въ жизни природной законовъ жизни вѣчной и Божественной одѣвало для него видимый міръ славою невидимаго. Въ этомъ смыслѣ онъ можетъ быть названъ скорѣе гностикомъ и теософомъ, нежели мистикомъ. Эта черта дѣлаетъ его особенно близкимъ и современному сознанію, проработанному научною мыслью и достиженіями послѣднихъ трехъ столѣтій и не могущему болѣе замыкаться въ хотя и высокое, но все же отрѣшенное отъ міра и постольку эгоистическое, самоуглубленіе мистики Экхарта.
Предлагаемый читателю переводъ Утренней Зари сдѣланъ по изданію 1730 года, значительно отличающемуся не только отъ предыдущихъ, но и отъ послѣдующихъ, исправностью текста, провѣреннаго по подлинной — впослѣдствіи утраченной — рукописи Беме съ позднѣйшими его же рукой поясне-
с детства для него «время стало, как вечность и вечность — как время», по его любимому присловью, и значение событий имели для него только события внутренней жизни. О характере их читатель может узнать из этой книги.
Беме и Экхарт — две вершины, но и два полюса германского религиозного творчества. Ведущим к Божеству самопознанием было для него углубленное познание Космоса, прозрение «нетленной порфиры за грубою корою вещества»; ясновидение в жизни природной законов жизни вечной и Божественной одевало для него видимый мир славою невидимого. В этом смысле он может быть назван скорее гностиком и теософом, нежели мистиком. Эта черта делает его особенно близким и современному сознанию, проработанному научною мыслью и достижениями последних трех столетий и не могущему более замыкаться в хотя и высокое, но все же отрешенное от мира и постольку эгоистическое, самоуглубление мистики Экхарта.
Предлагаемый читателю перевод Утренней Зари сделан по изданию 1730 года, значительно отличающемуся не только от предыдущих, но и от последующих, исправностью текста, проверенного по подлинной — впоследствии утраченной — рукописи Беме с позднейшими его же рукой поясне-
