коихъ замѣчательнѣйшія: Великая, Гусиная, Васькина, Пушная и Кривая. Послѣдняя, глубиною при устьѣ въ двѣ съ половиною сажени, служитъ хорошимъ пристанищемъ для приходящихъ сюда промышленичьихъ судовъ. Озеръ на островѣ также довольно. Въ нихъ водятся сиги, а въ рѣчкахъ — кумжа, омуль и камбала.
Почва на аршинъ глубины постоянно остается мерзлою; а потоку и растительность на островѣ самая слабая. Среди приземистыхъ кустовъ стелющагося по мшистой его поверхности ивоваго тальника, неболѣе аршина высотою, кой-гдѣ виднѣются щавель, дикій лукъ, ложечная трава, лопуха (морская капуста), тура (морской горохъ), болотный пухъ и нѣкоторые другіе знаки, свойственные глубокому сѣверу, а изъ ягодъ клюква и морожка, вполнѣ созрѣвающія только въ жаркія и продолжительныя лѣта.
Обиліе внутреннихъ водъ, продолжительные туманы и всегдашняя влажность почвы дѣлаютъ воздухъ Калгуева тяжелымъ и нездоровымъ. Поселившіеся здѣсь, во второй половинѣ прошлаго XVIII столѣтія, около сорока раскольниковъ вымерли отъ цынги въ продолженіе одной зимы и только двое изъ нихъ дожили до слѣдующаго лѣта[1].
Изъ звѣрей на Калгуевѣ водятся лисицы, песцы и олени, переносимые сюда на льдахъ по морю съ Канина носа и Тиманскаго берега. Дикихъ оленей на семъ острову прежде было множество, но повальная болѣзнь, истребившая поселившихся на немъ, около
- ↑ Мѣсяцесловъ на 1787 годъ.
