при чрезвычайной силѣ довольно поворотливъ и смѣлъ на землѣ. Послѣ моржей, главнѣйшій промыселъ на Новой Землѣ состоитъ въ ловлѣ гольцовъ, лѣтомъ около береговъ неводами, а осенью въ рѣкахъ и озерахъ сѣтями и заколами, въ которые попадаютъ иногда и омули. Стрѣляніе же птицъ, собираніе яицъ и гагачьяго пуха составляютъ, такъ сказать, только отдыхъ для промышленниковъ.
Прибывъ въ іюнѣ мѣсяцѣ, промышленники въ сентября уже возвращаются обратно, и только малая часть ихъ остается зимовать на Новой Землѣ въ избахъ построенныхъ изъ срубовъ, привезенныхъ съ берега. Невозможность достаточнаго движенія на открытомъ воздухѣ и отсутствіе свѣта и теплоты, во время длинной полярной ночи, пораждаютъ цынгу, нерѣдко оканчивающуюся гибелью цѣлой артели.
Любопытно описаніе, составленное Г. Пахтусовымъ о зимнемъ пребываніи его на Новой Землѣ. Извѣстнымъ своимъ присутствіемъ духа снискалъ онъ полное послушаніе и довѣренность команды и съ самаго начала похода, имѣя съ нею одинаковую пищу, лично участвовалъ во всѣхъ трудныхъ ея работахъ. Между прочимъ, вотъ-что говоритъ онъ о своемъ зимнемъ кочевьѣ. — „Поселившись въ губу, раздѣлилъ я всю команду на вахты, по два человѣка на каждую. Вахтенные люди обязаны были осматривать судно и внѣшнюю сторону сѣней, а ночью наблюдать за огнемъ и склянками. Я очередовался съ помощникомъ для веденія метеорологическаго журнала. Дѣятельность предохраняла насъ отъ скорбута, котораго должны были мы бояться по тѣснотѣ и сырости нашего жилища. Я старался удерживать товарищей моихъ отъ неумѣ-
