миртовъ. Суда стоявшія на рейдѣ тоже подняли цвѣтные фонари и флаги, а русскіе военные пароходы все время жгли цѣлые ряды бенгалъскихъ огней и фальшфейеровъ, вслѣдствіе чего видъ на море, при чудномъ лунномъ освѣщеніи, былъ необыкновенно эффектенъ. Не задолго до заутрени, Савфетъ-паша, прибывшій въ Санъ-Стефано, былъ представленъ Великимъ Княземъ генералу Тотлебену, какъ новому главнокомандующему русской дѣйствующей арміи.
Минутъ за пять до полуночи, Его Высочество пришелъ въ санъ-стефанскую греческую церковь, а ровно въ полночь изъ дверей ея двинулся крестный ходъ, обошедшій вокругъ храма. Вся площадь, ближайшія улицы и морской берегъ были усѣяны мигающими звѣздочками разомъ зажегшихся свѣчекъ: толпы молящихся солдатъ и народа густо наполняли всю мѣстность, прилегающую къ церкви. Адъютанты и ординарцы Великаго Князя несли въ процессіи походные образа Его Высочества, а одинъ лейбъ-казакъ шелъ впереди съ великокняжескою хоругвію. Божественную службу совершало русское и греческое духовенство; на обоихъ клиросахъ пѣли два хора — одинъ изъ русскихъ любителей, другой — изъ походныхъ пѣвчихъ придворной капеллы. На внутренней церковной галлереѣ стояли русскія дамы и сестры милосердія; весь храмъ, залитый свѣтомъ, былъ переполненъ офицерами въ парадной походной формѣ. Служба продолжалась менѣе двухъ часовъ, послѣ чего всѣ присутствующіе были приглашены разговляться въ столовую залу Великаго Князя.
16-го, въ самый день свѣтлаго праздника, прибыла въ Санъ-Стефано болгарская депутація, въ числѣ болѣе семидесяти человѣкъ, отъ всѣхъ важнѣйшихъ городовъ и мѣстечекъ болгарскаго края. Во главѣ этой депутаціи находился митрополитъ софійскій, прибывшій сюда для поднесенія благодарственныхъ адресовъ отъ болгарскаго народа Великому Князю и, чрезъ посредство Его Высочества, Государю Императору. Эти адресы покрыты, каждый, болѣе чѣмъ двумя стами тысячъ подписей, и тотъ, который представляется на Высочайшее Имя заключаетъ въ себѣ горячую благодарность всего народа за освобожденіе и мольбу о дальнѣйшемъ покровительствѣ. Между прочимъ, въ немъ выражена мысль, что по древнему болгарскому обычаю, христіанинъ, спасенный отъ бѣды
