— Въ такомъ случаѣ вы распорядитесь, чтобы солдаты отнюдъ не выходили изъ казармъ, а жители и бѣглецы положили бы оружіе, и кромѣ того предупредите всѣхъ, что если по нашимъ войскамъ будетъ сдѣланъ хотя одинъ выстрѣлъ, то городъ будетъ сожженъ немедленно.
Каймакамъ изъявилъ полное согласіе на это требованіе и присовокупилъ, что относительно сего тотчасъ же будутъ вывѣшаны на улицахъ особыя объявленія.
— Въ-третьихъ, продолжалъ Сухомлиновъ, — вамъ надо удовлетворить потребности нашего отряда. Для этого, въ избѣжаніе самовольства и непріятныхъ столкновеній, вы должны озаботиться, чтобы вашими чиновниками были отведены отряду приличныя помѣщенія въ самомъ городѣ, по возможности въ сосредоточенномъ расположеніи, по обширнымъ дворамъ съ конюшнями, и чтобы во дворъ конака немедленно были доставлены фуражъ и продовольствіе.
Со стороны каймакама и на это условіе послѣдовало полное согласіе; а надо замѣтить, что отрядъ въ теченіи семи сутокъ хотя и имѣлъ мясо, но у него за все это время не было ни куска хлѣба, ни сухаря, ни щепотки соли. Офицеры и люди съ отвращеніемъ утоляли голодъ лишь одною прѣсною и жирною бараниной, въ вареномъ или поджаренномъ видѣ.
Покончивъ свое объясненіе, Сухомлиновъ поскакалъ къ бригадѣ, чтобы ввести ее въ городъ.
Пока онъ ѣхалъ къ нашимъ войскамъ и пока тѣ шли къ городу, все мѣстное населеніе уже успѣло узнать о приходѣ русскихъ.
Отрядъ нашъ двинулся въ такомъ порядкѣ, что впереди шла авангардная сотня, за нею генералъ Чернозубовъ со штабомъ, затѣмъ хоръ музыки 30-го донскаго полка, за которымъ всѣ остальныя сотни казаковъ и, наконецъ, Казанскій драгунскій полкъ. Двигались впередъ съ музыкой, но все-таки вполнѣ были готовы ко внезапному нападенію и бою. Но вотъ передъ городомъ показалась густая толпа, въ которой замѣтны были и верховые. Когда отрядъ приблизился къ ней, то увидѣлъ, что это «депутація» совершенно мирнаго характера. Впереди всѣхъ, на бѣломъ арабскомъ конѣ, съ чепракомъ, расшитымъ шелками и золотомъ, ѣхалъ джентль-
