чалмахъ и въ фескахъ. Это были члены городскаго совѣта и начальники разныхъ отраслей управленія. Всѣ они какъ бы ошалѣли при внезапномъ появленіи среди нихъ русскаго офицера съ молодцоватьмъ трубачемъ, а турецкій джентльменъ первымъ вскочилъ съ мѣста, видимо въ смущенномъ недоумѣніи, такъ что даже кальянная кишка выпала изъ его растопыренныхъ рукъ.
— Кто здѣсь каймакамъ? спросилъ Сухомлиновъ чрезъ своего переводчика.
Нѣсколько поблѣднѣвшій джентльменъ отвѣчалъ не безъ запинки, что это онъ состоитъ въ должности каймакама.
Тогда Сухомлиновъ отрекомендовался ему въ качествѣ начальника штаба русскаго отряда и присовокупилъ, что фактъ присутствія его здѣсь, въ этомъ мѣстѣ, знаменуетъ собою занятіе города русскими.
— Я прошу васъ успокоиться, продолжалъ онъ, видя, что смущеніе каймакама возрастаетъ: — порядокъ не будетъ нарушенъ и мой начальникъ, генералъ Чернозубовъ, послалъ меня предупредить васъ, что онъ именно желаетъ занять городъ въ полномъ порядкѣ и спокойствіи, чтобы всѣ обыватели оставались смирно на своихъ мѣстахъ; а на счетъ того, какимъ образомъ это сдѣлать, онъ поручилъ мнѣ посовѣтоваться съ каймакамомъ.
— Разъ, что городъ занятъ, я весь къ вашимъ услугамъ, отвѣчалъ съ поклономъ градоначальникъ, успѣвшій нѣсколько оправиться отъ своего смущенія.
— Въ такомъ случаѣ, сказалъ Сухомлиновъ, — въ избѣжаніе всякихъ столкновеній, во-первыхъ, военный вашъ караулъ долженъ сейчасъ же положить оружіе.
Произнося эти слова, онъ услышалъ на дворѣ конскій топотъ и взглянувъ въ окно, увидѣлъ, что гвардейскіе драгуны скачутъ куда-то, чуть не сломя голову.
— Во-вторыхъ, продолжалъ онъ, — сколько именно и какія войска находятся у васъ въ городѣ и въ окрестностяхъ?
— Въ казармахъ, заявилъ каймакамъ, — найдется человѣкъ до шестисотъ отсталыхъ и нѣсколько офицеровъ, да кромѣ того есть тысячъ до пятидесяти бѣглецовъ; въ городѣ же десять тысячъ жителей, и такъ какъ они всѣ вооружены, то ихъ можно считать баши-бузуками.
