останутся въ своей половинѣ на все время перемирія. Струковъ, вмѣсто всякаго отвѣта, рѣзко повернулся къ пашѣ спиною и, не простясь, вышелъ изъ комнаты; но не успѣлъ онъ еще сойдти съ лѣстницы, какъ слышитъ, что паша бѣжитъ вслѣдъ за нимъ и кличетъ: «mon général! mon général!» — прося его возвратиться и объясняя, что депеша изъ Порты получена, но только ее забыли подать ему, а теперь секретарь подалъ, и онъ убѣдился, что перемиріе точно заключено, а потому готовъ исполнить требованіе русскаго Главнокомандующаго. Струковъ вернулся въ комнату, гдѣ паша, попросивъ его обождать нѣкоторое время, удалился, будто бы для необходимыхъ распоряженій. Черезъ четверть часа Дегаетъ возвращается, держа въ рукахъ какую-то писанную бумагу и заявляетъ, что покоряясь угрозѣ, онъ хотя и покидаетъ городъ, но занятіе его русскими войсками по заключеніи перемирія считаетъ дѣйствіемъ насилія, а потому и составилъ по этому поводу письменный протестъ, который вручаетъ русскому генералу для передачи Главнокомандующему. Струковъ отказался принять бумагу и сейчасъ же послалъ ординарца къ войскамъ, съ приказаніемъ немедленно вступать въ городъ.
На другой день (20-го), едва отрядъ нашъ вытянулся для дальнѣйшаго движенія къ Чаталджѣ, которую надлежало ему занять на основаніи условій перемирія, какъ вдругъ въ виду Силиври появляется дивизьонъ турецкихъ драгунъ и останавливается, какъ бы въ ожиданіи ухода русскихъ, чтобы послѣ нихъ вновь занять городъ. Генералъ Струковъ подозвалъ къ себѣ командира этого дивизьона и объявилъ ему, что если онъ со своими драгунами не уйдетъ отсюда сію же минуту въ карьеръ, то по нимъ будутъ стрѣлять. Турецкій дивизьонеръ, выслушавъ этотъ ультиматумъ, подалъ команду — и его эскадроны тронулись было шагомъ, но Струковъ послалъ ему подтвержденіе, что онъ требуетъ удаленія въ маршъ-маршъ, какъ было сказано въ первомъ заявленіи, — и турки, volens-nolens, проскакали карьеромъ вдоль всего нашего фронта, по направленію къ Чаталджѣ, куда вслѣдъ за ними тронулся и генералъ Струковъ. При занятіи Чаталджи повторилась почти такая же исторія: турки, не смотря на условія перемирія уже извѣстныя имъ, не хотѣли очищать городъ. Пришлось выста-
