самъ поспѣшно двинулся впередъ, спѣшилъ въ деревнѣ людей и объяснивъ имъ и капитану Касторскому, что̀ и какъ теперь дѣлать, бросился на мостъ безъ выстрѣла и не выжидая перваго огня со стороны турокъ. Положеніе было критическое и требовало немедленныхъ рѣшительныхъ мѣръ. Струковъ первый, во главѣ драгунъ, бросился на мостъ, и эта настойчивость, по видимому, повліяла на воображеніе турокъ: таборъ почти въ пятьсотъ человѣкъ вдругъ отшатнулся отъ берега и сталъ отступать къ станціи, но отступать тихо, шагъ за шагомъ, останавливаясь и слѣдя за всѣмъ, что дѣлаютъ наши. А нашимъ прежде всего надо было теперь спасать мостъ, и потому всѣ — отъ генерала до послѣдняго солдата — энергически принялись за тушеніе пожара, рубили шашками обгорѣлыя доски, на бечевкахъ спускали въ рѣку походные котелки, холщевыя ведра и посредствомъ ихъ заливали пылающія брусья и балки. Къ счастію, пожаръ не успѣлъ распространиться: мостъ обгорѣлъ на протяженіи менѣе десяти сажень. Въ это время появленіе полковника Языкова, занявшаго Семенли, подѣйствовало на турокъ еще внушительнѣе, въ особенности когда они увидѣли, что драгуны лейбъ-эскадрона перебираются на ихъ сторону по уцѣлѣвшимъ рельсамъ и бревнамъ. Не дожидаясь удара, таборъ взялъ направленіе къ югу, на Германлы, и благоразумно ретировался. Но не смотря на это, мы еще не могли считать дѣло поконченнымъ: мѣстные болгары и одинъ захваченный въ плѣнъ аскеръ объяснили, что турки еще съ ночи, послѣ перепалки съ русскими, послали въ Германлы за двумя таборами, которые каждую минуту могли появиться и замедлить успѣхъ нашего дѣла. Поэтому генералъ Струковъ приказалъ одной части драгунъ какъ можно скорѣе чинить мостъ и класть настилку, для которой прекраснымъ подручнымъ матеріаломъ послужили грядки и поды покинутыхъ арбъ и повозокъ. Между тѣмъ лейбъ-эскадронъ успѣлъ же перейдти на правый берегъ Марицы, и здѣсь ему было приказано захватить шесть турецкихъ орудій, оставленныхъ на батареѣ, которая находилась въ разстояніи полуверсты отъ полотна желѣзной дороги. Мостъ легко могъ бы сдѣлаться еще разъ предметомъ боеваго спора, если бы на помощь пассивно отступавшему табору подошло достаточное подкрѣп-
