портретъ Государя Императора, а по бокамъ его начертаны голубою краскою на бѣлыхъ лентахъ привѣтственныя надписи по гречески. Великаго Князя встрѣчало все городское духовенство, въ облаченіи, съ крестами, и городская депутація отъ мусульманскихъ и христіанскихъ жителей, съ хлѣбомъ-солью. Послѣ привѣтственной рѣчи, крестный ходъ и депутаты повернули въ городъ, предшествуя русскому Главнокомандующему и его свитѣ, позади которой слѣдовали кареты второстепенныхъ лицъ турецкаго посольства, пріѣхавшаго изъ Казанлыка вмѣстѣ съ Великимъ Княземъ. На дверцахъ каждой кареты была нарисована роза — знакъ того, что это экипажъ придворный. Впрочемъ, сами послы Серверъ и Намыкъ остались еще позади, въ дорогѣ, и должны были пріѣхать въ Адріанополь только 10-го января, вмѣстѣ съ походнымъ гофмаршаломъ нашей главной квартиры генералъ-лейтенантомъ Галломъ. Сдѣлано это было затѣмъ, что Великій Князь не желалъ подвергать престарѣлыхъ пашей неудобствамъ быстрыхъ и длинныхъ переходовъ, какими слѣдовалъ Самъ отъ Казанлыка до Семенли-Трнова.
Толпы народа, скорѣе изъ любопытства, чѣмъ отъ радости, наполняли улицы и площади; иногда нѣкоторыя кучки тамъ и сямъ привѣтствовали появленіе кортежа криками, но вообще эта встрѣча далеко уже не была столь задушевна, неудержимо восторженна, какъ систовская и тырновская, — быть можетъ, потому, что здѣсь большинство населенія не болгарское. Можно сказать безошибочно, что привѣтственные крики раздавались только въ кучкахъ болгаръ и иногда армянъ; греки же, хотя и выставили арку, болѣе, кажись, для доказательства, что это городъ греческій, но встрѣчали молча, равнодушно, также какъ и турки. Вообще, въ большинствѣ населенія видимо проявлялась какая-то недовѣрчивая сдержанность, — дескать, посмотримъ напередъ, чѣмъ-то еще все это копчится — и чувство такого рода, насколько я могъ замѣтить, положительно преобладало. Главная улица изъ конца въ конецъ прорѣзываетъ весь Адріанополь, дѣлая одинъ лишь небольшой двухколѣнчатый загибъ около турецкаго кладбища, переполненнаго высокими деревьями и мраморными памятниками, которые наши солдаты очень характерно прозвали болванками. Начиная отъ этого кладбища
