Кто правъ, кто виноватъ тутъ — этого не разберешь; вѣроятно, было и того и другаго въ доброй долѣ, а въ результатѣ оказалось два несчастныхъ случая, и это вынудило наконецъ генерала Карцова отдать болгарскому городскому управленію строгій приказъ, что если повторится еще хотя одинъ выстрѣлъ, то у всѣхъ безъ исключенія жителей будетъ сейчасъ же отобрано розданное имъ оружіе, а съ виновнымъ въ пальбѣ поступлено по всей строгости военныхъ законовъ; болгарскіе полицейскіе возвѣстили этотъ приказъ по всѣмъ базарамъ и площадямъ Хаскіоя — и «пуцанье» тотчасъ же прекратилось.
12-го января, съ разсвѣтомъ, отрядъ нашъ выступилъ изъ Хаскіоя на Германлы, запасшись наканунѣ галетами изъ склада, найденнаго нами иа желѣзнодорожной станціи Каяджикъ. Опять начались картины ужасовъ и раззоренія, которыя своимъ отвратительнымъ и всю душу раздирающимъ видомъ превзошли все, доселѣ видѣнное нами въ этомъ родѣ. Трудно, почти невозможно описать то, чему мы были очевидцами, да и самое опйсаніе — чѣмъ оно будетъ ярче, тѣмъ невѣроятнѣе покажется невидавшему. Отъ Іени-Магале до Хаскіоя слѣды смерти и раззоренія по обѣимъ сторонамъ дороги представляли собою какъ бы отдѣльные острова или оазисы, разсѣянные впрочемъ весьма часто и близко одинъ къ другому; здѣсь же — отъ Хаскіоя до Германлы, вся дорога, на протяженіи 35-ти верстъ, является однимъ сплошньшъ позорищемъ смерти, крови и слѣдовъ безчеловѣчныхъ истязаній. Все шоссе сплошь завалено разметанными пожитками, разнымъ отребьемъ, домашнею рухлядью, съѣдомыми запасами, обломками возовъ и трупами… Куда ни кинешь взоръ — повсюду кровь, повсюду масса падали и трупы, трупы, трупы человѣческіе, со страшными зіяющими ранами… Ѣдешь по шоссе — и нѣтъ возможности выбирать себѣ дорогу между трупами и отребьемъ — она вся, буквально вся завалена ими — и конское копыто, по неволѣ, не разбирая, ступаетъ куда попало по чему-то мягкому, рыхлому, склизкому… Лучше и не глядѣть подъ ноги! А каково же тутъ идти пѣхотѣ!… По сторонамъ дороги то же самое. Вездѣ и повсюду — полверсты направо, полверсты налѣво — непрерывнымъ рядомъ тянутся эти слѣды крови, смерти и разрушенія. Дѣтскихъ труповъ
