было наблюдать за огнемъ противника. Когда ночная тьма освѣщалась острыми огненными иглами, и при этомъ мы не слышали свиста пуль, то это значило, что огонь направленъ противъ нашего лѣваго фланга; когда же вспыхивала безформенная молнія и вслѣдъ затѣмъ воздухъ пронизывался занывающимъ свистомъ — мы знали, что эти пули пущены въ томъ направленіи, гдѣ находилась наша группа. Бо́льшая часть изъ нихъ свистала надъ головами, но нѣкоторыя шлепались рядомъ, и тогда намъ ясно было слышно, какъ шипѣлъ снѣгъ, словно масло на сковородѣ, когда въ него зарывалась горячая пуля. Здѣсь была ранена одна лошадь, заметавшаяся въ испугѣ по снѣгу; офицерская борзая собака взвизгнула, слегка задѣтая пулею, и отъ души выругался одинъ казакъ, остававшійся нѣсколько сзади. По счастію, рана его въ руку оказалась легкою. Ночная тьма довольно часто прорѣзывалась съ разу цѣлыми линіями огня, извивавшагося словно змѣйки, вслѣдъ за чѣмъ черезъ мгновенье слѣдовалъ рокотъ выстрѣловъ и рой зыунывныхъ свистовъ, — то были залпы. Въ это же время иногда удавалось наблюдать, что змѣйки извиваются по двѣ разомъ, одна ниже другой, а это ясно указывало на устройство противникомъ двухъ-ярусной обороны, и надо отдать справедливость туркамъ: вопреки ихъ всегдашнему обыкновенію пускать зря цѣлый дождь огня, уподобляя его непрерывной барабанной дроби, на этотъ разъ они вели стрѣльбу безупречно, съ замѣчательною выдержкой, и огонь ихъ былъ вполнѣ дисциплинированъ. Слышна была турецкая команда, по которой противникъ то усиливалъ огонь, то на минуту прекращалъ его, какъ бы прислушиваясь, и затѣмъ снова начиналъ свою пальбу. Наши не отвѣчали. Очевидно, туркамъ хотѣлось вызвать насъ на перестрѣлку: тогда для нихъ опредѣлилось бы отчасти и количество нашихъ силъ, и ихъ расположеніе, но этого-то имъ и не слѣдовало знать; а судя по силѣ ихъ огня, надобно думать, что они полагали насъ въ довольно значительныхъ силахъ. Благодаря ночной темнотѣ, пули причиняли намъ мало вреда; противникъ билъ на угадъ или на слухъ, если съ нашей стороны раздавался гдѣ нибудь громкій говоръ, или же наконецъ на свѣтъ. Такъ, напримѣръ, прапорщику Эрнроту вздумалось закурить папироску, потому
