противъ окоповъ 3-й гренадерской дивизіи. Впереди шла густая сплошная цѣпь, за нею — поддержки въ разомкнутомъ строю и, наконецъ, резервы, тоже въ тонкихъ линіяхъ. Артиллерія двигалась на высотѣ своей цѣпи, останавливаясь не болѣе какъ для одного выстрѣла и за тѣмъ, нагнавъ линію цѣпи, перегоняла ее на нѣсколько десятковъ саженей — ровно на столько, чтобы успѣть дать новый выстрѣлъ, пока цѣпь снова не поровняется съ нею. Надо отдать туркамъ полную справедливость: если наши гренадеры приготовлялись къ бою по тревогѣ, какъ на маневрахъ, то и турки, тоже какъ на маневрахъ, вели на нихъ безъ выстрѣла свою стремительную атаку. Нужды нѣтъ, что изъ нашихъ траншей осыпали ихъ пулями, что губительныя шрапнели цѣлыми десятками рвались надъ ихъ головами — они шли со склоненными штыками молча и только старались учащать быстрый темпъ своего шага. Какъ видно, практика сильныхъ ощущеній нашего артиллеріискаго огня, которымъ угощали мы ихъ безпрерывно въ теченіи почти двухъ мѣсяцевъ, не прошла для нихъ даромъ: они вполнѣ пріучились и къ пулямъ, и къ гранатамъ, и шли теперь на насъ, какъ одно изъ самыхъ боевыхъ, самыхъ закаленныхъ войскъ въ мірѣ. Идти около трехъ верстъ подъ мѣткимъ — и замѣтьте, не по-турецки, а подъ дѣйствительно мѣткимъ огнемъ, и идти безъ единаго ружейнаго выстрѣла со своей стороны — это чего нибудь да стоитъ!.. Атаку велъ самъ Османъ-паша, красовавшійся предъ своими войсками на прекрасномъ рыжемъ жеребцѣ, который былъ присланъ ему въ подарокъ отъ Султана. Едва прошли какія нибудь три четверти часа, какъ турки были уже передъ нашими траншеями, и только тутъ ихъ цѣпь открыла на ходу сильнѣйшій ружейный огонь. Съ одушевленными криками «алла» кинулись они въ штыки на окопы и въ промежутки ложементовъ, гдѣ въ одно мгновеніе смѣшались съ сибирцами. Бо́льшая часть нашихъ людей полегла въ штыковомъ бою; отступили къ Копаной Могилѣ только слабыя горсти, которыя были уже не въ силахъ держаться, и когда мы на другой день боя объѣзжали эти мѣста, то видѣли груды нашихъ и турокъ, застывшихъ вмѣстѣ въ предсмертной борьбѣ, словно бы въ братскихъ объятіяхъ. Овладѣвъ траншеею, турки бросились на нашу позиціонную земляную батарею № 3-го, гдѣ
