сочайшій объѣздъ, по окончаніи котораго, сойдя съ коня, Государь направился къ аналою. Во время молебствія, когда запѣли «Тебе, Бога, хвалимъ» — грянулъ первый салютаціонный залпъ со всѣхъ батарей по Плевнѣ, за нимъ чрезъ полминуты второй, и такимъ образомъ мѣрные залпы продолжались до конца молебна. При возглашеніи «вѣчной памяти» павшимъ на полѣ брани, Государь преклонилъ колѣна и положилъ земной поклонъ; это же было сдѣлано и всѣми присутствовавшими, не исключая и войскъ, находившихся въ парадѣ. Многолѣтіе Государю, Царствующему Дому и войскамъ сопровождалось такими же грозными залпами, какъ и хвалебная пѣснь. Протоіерей Императорской квартиры, осѣнивъ крестомъ на всѣ стороны наши войска, поднесъ Распятіе къ устамъ Государя. За Его Величествомъ приложился князь Карлъ, затѣмъ наслѣдный принцъ Баварскій Арнульфъ, Великій Князь Сергѣй Александровичъ и, наконецъ, Его Высочество Главнокомандующій. По окончаніи молебствія, Государь обратился къ войскамъ съ краткою рѣчью, въ которой возвѣстилъ имъ о взятіи Карса, количествѣ плѣнныхъ, орудій и прочихъ трофеевъ, пріобрѣтенныхъ при этомъ, и пожелалъ имъ скорѣйшаго и столь же побѣдоноснаго окончанія съ Плевной. Отвѣтное «ура» было подхвачено сосѣдними войсками и далеко-далеко прогремѣло по всѣмъ нашимъ позиціямъ. Войска, участвовавшія въ парадѣ, были пропущены мимо Государя церемоніальнымъ маршемъ, съ музыкою, а за тѣмъ всѣ ихъ офицеры, равно какъ и всѣ присутствовавшія лица были приглашены въ редутъ къ завтраку, во время котораго Его Величество провозгласилъ тостъ за Великаго Князя Михаила Николаевича и за его славную кавказскую армію. Послѣ завтрака, Государь подошелъ къ группѣ армейскихъ офицеровъ и довольно долго изволилъ разговаривать съ ними, разспрашивая, между прочимъ, про ихъ житье-бытье на позиціи и про боевыя дѣла, гдѣ довелось имъ участвовать. Давно уже мы, привыкшіе здѣсь видѣть лицо Государя постоянно серьезнымъ и глубоко озабоченнымъ, не встрѣчали такой свѣтлой и довольной улыбки, какая сіяла на Немъ въ этотъ день, въ эти минуты… Онъ радовался вмѣстѣ съ нами, вмѣстѣ съ цѣлою, далекою отъ насъ Россіей, и одною и тою же общею нашею
