мы, судя по всѣмъ даннымъ, еще настойчивѣе и терпѣливѣе. Наше положеніе тамъ далеко не изъ легкихъ: хлесткіе осенніе дожди, перемежающіеся со снѣжными завирухами, порою глубокіе снѣга, почти постоянная грязь и лужи по щиколку въ траншеяхъ, липкое мѣсиво на всѣхъ дорогахъ, пронзительные студеные вѣтры, ночные морозы, густые, непроницаемые и пронизывающіе до костей туманы, облака, плавающія ниже нашихъ позицій, вѣчная перестрѣлка, вѣчное ожиданіе атаки, сонъ въ полъ-глаза, обѣдъ въ сухомятку,— сло̀ва нѣтъ, все это тяжело; но мы стараемся, по возможности, чаще смѣнять однѣ части другими, свѣжими, и всѣ, отъ генерала Радецкаго до послѣдняго обознаго рядоваго, готовы хоть всю зиму переносить всяческія лишенія, и всѣ глубоко убѣждены, что туркамъ не вырвать у насъ Шипкинскій перевалъ, иначе, какъ перешагнувъ черезъ трупъ послѣдняго изъ его защитниковъ. Таковы здѣсь общія убѣжденія, общая вѣра, общая рѣшимость. 9-го ноября, въ восемь часовъ вечера, шелъ сильный дождь и завывалъ по ущельямъ пронзительный, студеный вѣтеръ. Среди вечерней темноты, еще болѣе усиливаемой плотнымъ туманомъ, котораго не могъ разсѣять даже и этотъ порывистый вѣтеръ, турки вздумали вдругъ атаковать батарею № 3-й, на горѣ св. Ннколая. Имъ удалось подползти на очень близкое разстояніе къ русскимъ ложементамъ, но наши секреты не дремали: роты Иркутскаго полка, во-время предупрежденныя своими молодцами-дозорщиками, въ полной тишинѣ подпустили противника на самое близкое разстояніе, съ котораго каждый человѣкъ былъ уже ясно замѣтенъ — а слѣдовательно не могло быть и промаха — встрѣтили турокъ такими залпами, послѣ которыхъ непріятель быстро отступилъ къ своимъ ложементамъ и, по обыкновенію, открылъ изъ нихъ живой огонь, сопровождавшійся и артиллерійскою канонадой. Въ половинѣ десятаго стихла, наконецъ, ружейная, а въ одиннадцать часовъ ночи и артиллерійская пальба. При этой попыткѣ у насъ было убито 14 и ранено 40 человѣкъ нижнихъ чиновъ. Каждыя сутки приносятъ намъ свою долю потерь, но отъ нихъ не избавлены и турки въ такой же, если еще не въ большей мѣрѣ. Затѣмъ относителыю Шипки вопросъ въ томъ, кто изъ двухъ противниковъ зорче, чутче, дисциплинированнѣе, убѣжденнѣе въ своихъ силахъ,
