вплоть до Плевненскихъ высотъ и не представляетъ на всемъ пространствѣ плевно-булгаренскаго шоссе ни одной надежной оборонительной позиціи. Правый же берегъ Осмы гористъ и на протяженіи всего ея теченія значительно господствуетъ надъ лѣвымъ, такъ что переправа большихъ военныхъ силъ съ лѣваго берега на правый, при отсутствіи дорогъ и мостовъ, кромѣ каменнаго моста на булгаренскомъ шоссе и другаго у Мисылеу, подъ Никополемъ, никакъ не могла бы совершиться внезапно, тѣмъ болѣе, что Осма очень капризна и послѣ каждаго порядочнаго дождя бурлитъ, переполняясь водою, такъ что и въ броды, вообще довольно рѣдкіе на Осмѣ, нѣтъ никакой переправы. При такихъ условіяхъ мѣстности, линія рѣки Осмы, относительно праваго фланга систово-тырновской операціонной линіи, могла бы играть такую же точно роль какъ и линія рѣки Лома, на лѣвомъ флангѣ, но съ гораздо большими для насъ выгодами, потому что на Осмѣ командующій берегъ былъ бы въ полномъ нашемъ распоряженіи. Обладая такими фланговыми пунктами, какъ Никополь и Ловча и предоставивъ первый изъ нихъ румынамъ, для занятія частію ихъ арміи, а второй занявъ на первое время, до подхода новыхъ силъ изъ Россіи, хотя бы одною бригадою пѣхоты изъ состава 9-го корпуса, намъ было бы совершенно достаточно держать остальныя силы барона Криденера въ центрѣ этой линіи, на укрѣпленной булгаренской позиціи, наблюдая кавалерійскими разъѣздами главныя дороги отъ трехъ названныхъ пунктовъ до Плевны — и Османъ-паша могъ бы себѣ оставаться въ Плевнѣ сколько ему угодно, а мы были бы спокойны, за правый флангъ своей операціонной линіи и безпрепятственно могли бы развивать забалканскія предпріятія, лишь бы только войска хватило! Османъ-паша никуда ни могъ бы двинуться изъ Плевны, какъ только назадъ. Трудно допустить, чтобы онъ безполезно пошелъ разшибать себѣ лобъ о неприступныя съ фронта твердыни булгаренской позиціи, а при движеніи на Никополь или на Ловчу — онъ во всякомъ случаѣ рисковалъ бы подставить тотъ или другой изъ своихъ фланговъ удару булгаренскаго корпуса въ открытомъ полѣ. А намъ, въ сущности, только того и хотѣлось, чтобы выманить, наконецъ, турокъ въ открытое поле, но увы! — они тщательно
