а главную силу штыковъ перенести на южный фронтъ; между тѣмъ, при атакѣ 30-го августа вышло то, что на демонстративныхъ фронтахъ у насъ, не считая румынской арміи, было собрано 42 батальона, а въ пунктѣ дѣйствительнаго удара 22.
Генералъ Зотовъ, сколько извѣстно, имѣлъ въ виду занять весь восточный фронтъ румынскими войсками, русскія же силы сполна сосредоточить на южномъ фронтѣ; но отъ этой мысли пришлось отказаться, по нежеланію румынъ передвинуться съ занимаемаго ими мѣста, такъ какъ они опасались за свою коммуникаціонную линію съ Никополемъ, вслѣдствіе чего и успѣли уже укрѣпиться на сѣверномъ фронтѣ. Такимъ образомъ, румыны вмѣсто помощи, въ сущности говоря, явились нашимъ бременемъ.
3) Преждевременная атака на радишевскомъ фронтѣ, погубившая совершенно безцѣльно два полка, и чрезъ то повліявшая на неудачный исходъ дѣйствительной атаки этого фронта, не только прискорбна, но и непростительна, даже какъ случайность.
4) Черезъ-чуръ продолжительная, четырехсуточная канонада, приведшая къ истощенію снарядовъ и порчѣ лафетовъ, едва ли могла особенно способствовать успѣху атаки. Нашей арміи, по собственному севастопольскому опыту, извѣстно, — на сколько можно, при продолжительной канонадѣ, притерпѣться къ ней, привыкнуть къ эффекту разрывовъ, которые къ тому же, по большей части, и мало дѣйствительны. Послѣднее мы могли замѣтить и на самихъ себѣ, въ третью Плевну: турецкія орудія считаются лучше нашихъ, а много ли вреда успѣли они нанести намъ за всѣ дни канонады? Жертвы ея считаются чуть не единицами и, во всякомъ случаѣ, не превышаютъ нѣсколькихъ десятковъ человѣкъ, почти исключительно въ средѣ артиллеристовъ. То же самое, конечно, было и у турокъ; наши снаряды, можно думать, были на столько не губительны, что противникъ уже въ половинѣ втораго дня не счелъ нужнымъ отвѣчать на бо́льшую часть выстрѣловъ нашихъ орудій; матеріальное разрушеніе тоже не достигало цѣли, такъ какъ за ночь болгарскіе руки исправляли все, что́ намъ удавалось испортить за день; это была своего рода неблагодарная работа Сизифа, а замѣченное всѣми будто бы отсутствіе турокъ въ укрѣпленіяхъ днемъ доказываетъ только, что
а главную силу штыков перенести на южный фронт; между тем, при атаке 30 августа вышло то, что на демонстративных фронтах у нас, не считая румынской армии, было собрано 42 батальона, а в пункте действительного удара 22.
Генерал Зотов, сколько известно, имел в виду занять весь восточный фронт румынскими войсками, русские же силы сполна сосредоточить на южном фронте; но от этой мысли пришлось отказаться по нежеланию румын передвинуться с занимаемого ими места, так как они опасались за свою коммуникационную линию с Никополем, вследствие чего и успели уже укрепиться на северном фронте. Таким образом, румыны вместо помощи, в сущности говоря, явились нашим бременем.
3) Преждевременная атака на радишевском фронте, погубившая совершенно бесцельно два полка и чрез то повлиявшая на неудачный исход действительной атаки этого фронта, не только прискорбна, но и непростительна, даже как случайность.
4) Чересчур продолжительная, четырехсуточная канонада, приведшая к истощению снарядов и порче лафетов, едва ли могла особенно способствовать успеху атаки. Нашей армии, по собственному севастопольскому опыту, известно, — насколько можно при продолжительной канонаде притерпеться к ней, привыкнуть к эффекту разрывов, которые к тому же по большей части и мало действительны. Последнее мы могли заметить и на самих себе в третью Плевну: турецкие орудия считаются лучше наших, а много ли вреда успели они нанести нам за все дни канонады? Жертвы ее считаются чуть не единицами и, во всяком случае, не превышают нескольких десятков человек, почти исключительно в среде артиллеристов. То же самое, конечно, было и у турок; наши снаряды, можно думать, были настолько не губительны, что противник уже в половине второго дня не счел нужным отвечать на большую часть выстрелов наших орудий; материальное разрушение тоже не достигало цели, так как за ночь болгарские руки исправляли все, что нам удавалось испортить за день; это была своего рода неблагодарная работа Сизифа, а замеченное всеми будто бы отсутствие турок в укреплениях днем доказывает только, что
