Теперь остается перейдти къ дѣйствіямъ праваго фланга, т.-е. войскъ 9-го корпуса, составъ коихъ въ этомъ второмъ плевненскомъ дѣлѣ уже изложенъ выше.
Колонна генерала Бѣлокопытова (9 батальоновъ и 40 орудій) выступила съ бивуака при д. Коюловцы въ пять часовъ утра, а два часа спустя батальоны ея уже заняли позицію на возвышенности, лежащей сѣвернѣе шоссе, ведущаго изъ Булгареней въ Плевну, и отсюда слѣдовали въ боевомъ порядкѣ[1] по направленію къ д. Гривицѣ. Реляція боя ссылается на особенность этой позиціи, весьма невыгодную для насъ въ томъ от-
- ↑ Боевой порядокъ этотъ былъ слѣдующій: на правомъ флангѣ — 121-й Пензенскій, на лѣвомъ — 122-й Тамбовскій пѣхотные полки; между ними, въ центрѣ, сначала 1-я, 2-я и 4-я батареи 31-й артиллерійской бригады, а потомъ были присоединены 1-я и 2-я батареи 5-й артиллерійской бригады; въ частномъ резервѣ за этими частями сталъ 123-й пѣхотный Козловскій полкъ.
вую возвышенность и опять стали ложиться въ Радишево, переполненное теперь ранеными. Позднѣе ночью особый родъ зловѣщихъ «санитаровъ» разсыпался по полю битвы: баши-бузуки [Одни ли баши-бузуки и не помогали ли имъ, какъ случалось не разъ, и регулярные солдаты, — это еще вопросъ. Примѣчаніе автора.] доканчивали несчастныхъ страдальцевъ, не давая никому пощады. Оставаясь тамъ на возвышеніи до восхода луны, штабъ могъ слышать долетавшіе до него снизу, среди ночной тишпны, стоны умерщвляемыхъ и звѣрскіе возгласы упоенныхъ побѣдою изувѣровъ. Это были минуты, въ которыя сердце готово выпрыгнуть изъ груди. Мы стояли, дожидаясь, не придутъ ли какія-либо войска обратно изъ этой долины смерти. Но никто не возвращался. Турки завладѣли своими высотами еще до наступленія ночи; мы видѣли ихъ огни прямо противъ насъ и слышали свистъ ихъ гранатъ надъ нашими головами. Грохотъ ружейной пальбы не прекращался, и огонь ея поражалъ уже не войска, но отступавшихъ раненыхъ. Наконецъ, передъ нами появился отрядъ отступающихъ; но сколь велико было его разстройство, можно судить по тому, что когда было приказано составить взводъ для прикрытія раненыхъ въ Радишевѣ, то онъ могъ быть составленъ лишь изъ людей разныхъ полковъ. Около девяти часовъ вечера штабъ покинулъ возвышеніе и подвигался медленно, осторожно, чтобы не наступить въ темнотѣ на кого-либо изъ раненыхъ, которые были разсѣяны по всему полю. Мы не съ разу нашли дорогу. Объ отдыхѣ и остановкѣ нечего было и думать, потому что баши-бузуки гнались по пятамъ отступающихъ. Лишь въ часъ по полуночи мы сошли съ коней, пробывъ въ сѣдлѣ съ шести часовъ предшествовавшаго утра, и расположились на засѣянномъ полѣ, имѣя постелью хлѣбные колосья».
Послѣ ночи, проведенной на первоначальной позиціи у Радишева, князь Шаховской на утро отступилъ къ Порадиму.
