маіоръ Цѣхановичъ опрокидывается изъ сѣдла на землю. Замѣтивъ это несчастное паденіе, нѣсколько турецкихъ стрѣлковъ устремляютъ на него свой огонь, и менѣе чѣмъ въ одну минуту Цѣхановичъ былъ пронизанъ нѣсколькими пулями. Этотъ достойный офицеръ въ тотъ же день къ вечеру скончался. Около этого же времени легли мертвыми: командиръ 1-го батальона подполковникъ Дьяконовъ, командиръ 2-й стрѣлковой роты поручикъ Тарасевичъ, штабсъ-капитадъ Стогъ, прапорщики Котлевскій и Бѣларевскій. По одной этой убыли можно судить, сколько пало нижнихъ чиновъ… Не говоримъ уже о раненыхъ. И однако же, не смотря на такой жестокій огонь и на столь существенныя потери старшихъ начальниковъ, наши русскіе воины не смутились, не пали духомъ. Остатки разстрѣливаемыхъ ротъ сами поспѣшили собраться вмѣстѣ, вокругъ подпоручика Шаталова, ставшаго во главѣ этого, по удачному выраженію генерала Драгомирова, «боеваго товарищества», — и снова бросились отчаянно въ штыки, «на ура», и взяли третій рядъ непріятельскихъ ложементовъ, занятыхъ баши-бузуками, которые, при видѣ такой беззавѣтной рѣшимости идти прямо на вѣрную смерть — не выдержали и, спѣшно сѣвъ на коней, заботились только о томъ, какъ бы ускакать поскорѣе.
Въ строю Костромскаго полка оставалось еще два штабъ-офицера, маіоры Ксирихъ и Барашевъ. Оба они, главнѣйшимъ образомъ при существеннѣйшей помощи прекрасныхъ субалтернъ-офицеровъ, привели въ порядокъ послѣ этой послѣдней атаки оставшіяся въ живыхъ горсти геройскихъ ротъ; послѣдній изъ нихъ взялъ полкъ въ свое командованіе и снова двинулъ его въ наступленіе. Въ виду этой рѣшимости, не знающей ни мѣры, ни предѣловъ, турки, не смотря на свое численное превосходство и массу выпускаемаго ими огня, вдругъ обратились въ прямое бѣгство и очистили всѣ свои позиціи почти до самаго города. Но здѣсь къ нимъ подоспѣли новыя подкрѣпленія, которыя сдержали бѣгущихъ и совмѣстно съ ними стали передъ городомъ въ густыхъ линіяхъ. Наши достигли одной высоты, покрытой виноградникомъ, и здѣсь остановились на минуту — перевести духъ и осмотрѣться. Патроновъ у насъ уже не было вовсе, да и подвезти ихъ сюда въ скоромъ времени не представлялось ни малѣйшей возможности:
