донесеніе, что нашъ правый флангъ обходятъ два эскадрона турецкой конницы, за которою двигается въ значительныхъ силахъ пѣхота и артиллерія, а часть казачьей цѣпи уже не имѣетъ патроновъ. Это обстоятельство, выяснившееся одновременно со вторичнымъ занятіемъ турецкими стрѣлками кустарниковъ на склонѣ лощины, вынудило генерала Шильдеръ-Шульднера вызвать изъ резерва послѣднюю изъ имѣвшихся у него батарей[1] и дать ей въ прикрытіе двѣ роты изъ числа трехъ, остававшихся въ прикрытіи перевязочнаго пункта и бригаднаго обоза. Этой маленькой части приходилось дѣйствовать и противъ лощины и противъ обходившаго насъ отряда, замѣченнаго казаками. Занявъ довольно удобную позицію на нашемъ крайнемъ правомъ флангѣ, 4-я батарея мѣтко пустила по лощинѣ нѣсколько картечныхъ гранатъ и въ короткое время вновь очистила кустарникъ отъ турецкихъ стрѣлковъ. Не смотря на то, что за цѣпями турокъ показывались частыя и сильныя поддержки, что̀ — какъ мы предполагали — служитъ признакомъ или значительныхъ потерь у противника, или же его желанія перейдти въ наступленіе, — онъ, послѣ удачнаго разрыва нѣсколькихъ гранатъ 4-й батареи, на время почти прекратилъ огонь и убралъ за гребень высотъ свои резервы[2]. Въ это же время часть орудій 4-й батареи дѣйствовала также и по отряду, обходившему насъ съ праваго фланга, но остановленному въ своихъ намѣреніяхъ ея картечными гранатами и наступленіемъ казаковъ 9-го полка, кидавшихся въ атаку не только на коняхъ, но и спѣшенными.
Время шло, а между тѣмъ генералъ Шильдеръ-Шульднеръ ни отъ Костромскаго полка, ни изъ Кавказской бригады не получалъ никакихъ свѣдѣній[3]. Съ достовѣрностью можно было только предположить, что костромскіе дерутся, потому что со стороны с. Гривицы слышна была пальба. Наконецъ уже въ половинѣ десятаго получено было первое свѣдѣніе, что командиръ Костромскаго полка, полковникъ Клейнгаузъ, убитъ, и полкъ его, успѣвъ уже ворваться въ с. Гривицу, вынужденъ
