ками и сталъ требовать, чтобы заптіи положили оружіе, поясняя имъ это требованіе соотвѣтственными движеніями руки сверху внизъ, — и турки безпрекословно покорились. Слѣдуя далѣе по улицамъ, Афанасьевъ встрѣтилъ другой взводъ заптіевъ, точно также добровольно положившихъ оружіе, и узналъ отъ нихъ, при посредствѣ переводчика-болгарина, что неподалеку скрываются нѣсколько сотъ черкесовъ, тоже желающихъ сдаться, но не знающихъ какъ и гдѣ это сдѣлать. Впрочемъ, въ то самое время, какъ Афанасьевъ вступалъ въ Плевну съ ловчинскаго шоссе, нѣсколько десятковъ черкесовъ, находившихся въ городѣ, чуть лишь прослышали о казакахъ, какъ поспѣшили удрать по видской дорогѣ, не приминувъ въ самую послѣднюю минуту сдѣлать нѣсколько грабежей и насилій надъ дѣтьми и женщинами. Не найдя въ ближайшихъ окрестностяхъ Кавказской казачьей бригады, Афанасьевъ направилъ на розыскъ ея въ разныя стороны нѣсколько разъѣздовъ, а самъ остался пока въ Плевнѣ. Одинъ изъ этихъ разъѣздовъ встрѣтился на дорогѣ съ разъѣздомъ кавказцевъ, отъ которыхъ и узналъ, что штабъ Кавказской бригады находится въ Булга-
ріи, выступила съ полною очевидностью еще съ походомъ генерала Гурко за Балканы, когда главная квартира очутилась въ Тырновѣ, до прихода 14-й дивизіи, почти безъ всякаго прикрытія не только по сторонамъ, но даже на самомъ мѣстѣ своего пребыванія. Но стратегическое значеніе Ловчи усилилось еще болѣе съ той минуты, какъ обнаружилось 7-го и 8-го іюня присутствіе въ Плевнѣ арміи Османа-паши. Почему съ 6-го по 15-е іюля охрана Ловчи была оставлена на руки только четырехъ казачьихъ сотень? Произошло ли это отъ недостаточности вообще нашихъ боевыхъ силъ за Дунаемъ въ данный періодъ времени? Или же состоявшія при строевомъ отдѣлѣ главной квартиры лица генеральнаго штаба, въ вѣдѣніи которыхъ сосредоточивались всѣ стратегическіе планы и соображенія этой кампаніи, не придавали Ловчѣ никакого особенно важнаго значенія? Или же они, будучи озабочены первою плевненскою катастрофой 8-го іюля, позабыли про Ловчу? — Все это вопросы, разъясненіе которыхъ принадлежитъ будущему. Извѣстно только, что полковникъ Паренсовъ заблаговременно извѣщалъ генерала Левицкаго письмами объ опасности, грозящей Ловчѣ, и, донося каждый разъ особо о нападеніяхъ на нея турокъ, умолялъ о присылкѣ туда хоть двухъ ротъ Брянскаго полка изъ Сельви. Отказъ, при письмѣ генерала Левицкаго къ полковнику Паренсову, послѣдовалъ 15-го іюля, въ самый день взятія Ловчи турками. Какъ бы то ни было, но чрезвычайная важность Ловчи, какъ для обладанія Тырновымъ и успѣшной обороны Шипки, такъ и для дальнѣйшихъ нашихъ дѣйствій противъ Плевны, сказалась тотчасъ же послѣ взятія ея турками, и намъ, чтобы вырвать ее у нихъ вторично, пришлось пожертвовать уже не тремя казаками, а свыше полутора-тысячью человѣкъ, выбывшихъ изъ строя.....
