За одно уже, здѣсь будетъ кстати разсказать и о занятіи нами Плевны.
25-го іюня, направляясь на рекогносцировку Тырнова, генералъ Гурко направилъ изъ Батака 6-ю сотню 30-го донскаго полка на западъ, для того, чтобы войдти въ связь съ Кавказскою казачьею бригадой. Эсаулъ Афанасьевъ, идя проселочными дорогами и не встрѣчая на своемъ пути Кавказской бригады (стоявшей у села Булгарени), прошелъ цѣликомъ и безъ малѣйшей помѣхи въ самую Плевну, гдѣ узналъ, что городъ занятъ только командою заптіевъ (жандармовъ). Продолжая двигаться къ центру города, онъ, неподалеку отъ конака, встрѣтилъ взводъ заптіевъ, подскочилъ къ нимъ съ каза-
баши-бузуки и населеніе было почти окружено еще прежде, чѣмъ успѣло выдти изъ Ловчи. Ярость баши-бузуковъ положительно не знала предѣловъ. Они убивали мужчинъ, женщинъ, и дѣтей пистолетными выстрѣлами, рѣзали ихъ ятаганами, рубили головы, распарывали животы и удовлетворяли не только своей кровожадности, но и своей страсти къ грабежу. Баши-бузуки разрѣзывали поясы съ цѣлью взять оттуда деньги, и если денегъ не оказывалось, то они рубили жителей съ удвоенною яростью. Одинъ школьный учитель бѣжалъ со своимъ ребенкомъ за городъ. Баши-бузуки застрѣлили ребенка, оставивъ отца бѣжать. Несчастный прибылъ теперь въ Тырново, но находится съ горя въ состояніи, близкомъ къ умопомѣшательству. Другой болгаринъ видѣлъ, какъ одинъ черкесъ рѣзалъ его сестру. У него хватило мужества застрѣлить черкеса, но дѣвушка уже была мертвая. Въ то время, какъ это происходило въ одной улицѣ, внезапно раздался въ городѣ церковный звонъ. Многіе, успѣвшіе уже выбраться изъ Ловчи и достигшіе открытаго поля, вообразили, что этотъ звонъ означаетъ пораженіе турокъ, изгнаніе ихъ изъ города — и потому поспѣшили вернуться. Эти легковѣрные жестоко поплатились за свое заблужденіе. Баши-бузуки заняли церковь и звонили въ било, съ цѣлью завлечь жителей въ западню. Теперь они, вмѣстѣ съ подоспѣвшими черкесами и пѣхотинцами, начали стрѣлять по бѣгущимъ и изувѣчивать раненыхъ и мертвыхъ. Казаки отступали шагъ за шагомъ, и бѣглецы, прибывшіе въ Тырново, разсказываютъ, что спастись можно было только по дорогѣ, прикрываемой казаками; всякій же, кто избралъ другой путь — попадалъ въ руки безчеловѣчнаго врага. Нѣсколько болгаръ, правда, стрѣляли по преслѣдовавшимъ ихъ туркамъ, но это нисколько не измѣнило положенія несчастныхъ жителей Ловчи. Не малое число послѣднихъ пало подъ ударами турокъ, и бѣжавшіе слышали вопли своихъ несчастныхъ соотчичей, попавшихъ живыми въ руки турецкихъ войскъ. Всякій, кто разговаривалъ лично съ бѣглецами, ни на минуту не усомнится въ истинѣ ихъ разсказовъ. Ни одинъ изъ болгаръ не могъ разсказывать связно; женщины, вспоминая о постигшемъ ихъ несчастіи, падали въ обморокъ, а дѣти плакали. Вообще, это были такія сцены, которыя никогда не изгладятся изъ памяти видѣвшаго ихъ.
Чрезвычайно слабое занятіе Ловчи ждетъ еще своего разъясненія отъ будущей исторіи этой войны. Стратегическая важность Ловчи, какъ крайняго предбалканскаго пункта на правомъ флангѣ занятаго нами района средней Болга-
