и задача! Не даромъ насъ, болгаръ, хитрыми называютъ! Это все единственно для того, чтобы имѣть законный предлогъ выставить въявѣ изображеніе вашего и нашего царя, ибо, повторяю вамъ, мы втайнѣ привыкли почитать его нашимъ. Нагрянутъ вдругъ заптіи, а то и самъ каймакамъ, по какому-либо дѣлу, увидятъ они у меня портретъ русскаго Императора — вотъ я и пропалъ! Сейчасъ обвиненіе въ политической неблагонадежности, арестъ, вымогательства, бакшиши — и не дай ты Боже! А увидятъ его у меня рядомъ съ Францомъ-Іосифомъ, — и ничего сказать не возможно: всѣхъ, молъ, равно обожаю! И вы обратите вниманіе: гдѣ не выставлено изображеніе Царя Александра, тамъ вы навѣрное не найдете ни Франца-Іосифа, ни султана, ни кого-либо прочаго; въ этихъ семействахъ, значитъ, царь Нико̀ла или царь Александръ запрятанъ подъ образа, въ кіотъ, и только изрѣдка показывается матерью дѣтямъ: «смотрите, вотъ нашъ истинный, законный, православный царь болгарскій, вотъ каковъ онъ!… Смотрите и знайте его, да не пробалтайтесь малымъ турчатамъ, и никому не болтайте!»… Да, господине, такъ-то и мнѣ самому нѣкогда моя мать говорила, такъ и я до нынѣ говорилъ своему сыну. Царь̀— это знамя, символъ, это вѣковое, готовое понятіе. Мой мальчишка изъ житейскаго обихода, изъ самой жизни знаетъ, что царь есть, существуетъ, что безъ царя нельзя; только то горе, что надъ болгарами царь теперь злой, иновѣрный, султаномъ называется; а есть тамъ гдѣ-то на сѣверѣ другой царь̀— православный, во истину законный владыка, который придетъ и отвоюетъ болгарскій народъ изъ-подъ ига. Ѝвъ̀это каждый болгаринъ долженъ вѣрить, знать и чаять этого, и для того молиться, учиться, работать, пока его родина не станетъ свободною. Это тотъ же символъ вѣры. Такъ-то, господине!
Та же идея о прошломъ величіи родины, о ея порабощеніи, о чаяніи ея свободы проходитъ и во многихъ картинкахъ, украшающихъ стѣны домовъ болгарскихъ. Это все, почти исключительно, довольно плохія литографіи, съ подписями, въ родѣ слѣдующей: «Царь Симеонъ влазя въ Царьградъ», или: «Царь Симеонъ излазя изъ Цареграда»; но одна изъ подобныхъ картинокъ, наиболѣе распространенная, заслуживаетъ подробнаго описанія, какъ чуть ли не самая характерная.
