ленія изъ лагеря и изъ Систова. Между тѣмъ наши подкрѣпленія, не смотря на всѣ усилія, прибывали медленно, горстями, потому что число подбитыхъ понтоновъ все увеличивалось, многіе изъ нихъ, чтобы быть вновь пущенными въ дѣло, требовали необходимыхъ исправленій, другіе же пришлось отводить назадъ, такъ какъ они, будучи снесены къ отвѣснымъ обрывамъ берега, не могли высадить свой десантъ. Едва лишь къ шести часамъ утра удалось гвардейцамъ и волынцамъ съ минскими на столько отбросить противника отъ прибрежныхъ высотъ, что дальнѣйшіе десанты могли слѣдовать по рѣкѣ, не подвергаясь болѣе ружейному огню. Къ этому же времени, по указанію генерала Іолшина, былъ разработанъ спускъ для десанта, нѣсколько выше устья Текиръ-дере. Все это дало намъ возможность возстановить до нѣкоторой степени правильность рейсовъ и распредѣлить болѣе систематическимъ образомъ десантныя части, для посадки ихъ на понтоны.
Отбросивъ противника къ востоку и отчасти къ западу, слабосильный фронтъ нашъ по необходимости растянулся чрезмѣрнымъ образомъ[1], такъ что въ центрѣ (т. е. въ части, обращенной къ югу) вышелъ значительный разрывъ, который до времени нечѣмъ было заполнить. Турки, замѣтивъ это обстоятельство, стали напирать преимущественно на центръ и, для усиленія своей атаки, выдвинули на южныхъ высотахъ два дальнобойныя орудія, которыя били не только по центру и вдоль текирской долины, но стали поражать также фланги и тылъ восточнаго и западнаго фронтовъ. Между тѣмъ у насъ на турецкомъ берегу было пока только шесть горныхъ орудій, огонь которыхъ, за дальностію разстоянія, не могъ наносить этой новой батареѣ никакого вреда, а потому и былъ сосредоточенъ противъ восточной стороны, гдѣ оказалъ грамадную поддержку нашему лѣвому флангу[2]. Кромѣ того, у насъ не имѣлось достаточно силъ и для образованія общаго резерва, въ коемъ уже начинала ощущаться настоятельная надобность. Поэтому генералъ Драгомировъ, выславъ часть вновь прибывшаго эшелона на заполненіе разрыва въ центрѣ, приказалъ,
