значило бы вести людей на безполезное разстрѣляніе. По неволѣ надо было выждать пока побольше соберется своихъ, и эти минуты томительнаго ожиданія, при возбужденномъ состояніи людей, готовыхъ, не думая о себѣ, беззавѣтно ринуться впередъ, были для нихъ особенно тяжелы и казались часами. Какъ уже сказано, гребцамъ пришлось бороться съ сильнымъ вѣтромъ и быстрымъ теченіемъ; составныя части желѣзныхъ понтоновъ неоднократно развинчивались во время самаго движенія, которое чрезъ это замедлялось еще болѣе: необходимо было свинчивать ихъ, закрѣплять гайки и отливать набиравшуюся воду, а потому понтоны торопились подчаливать къ берегу гдѣ попало, лишь бы пристать поскорѣе. Послѣдующія горсти людей, видя, что дѣло переправы замѣшкалось и слыша на берегу рокотъ учащенной перестрѣлки, со всевозможнымъ рвеніемъ старались скорѣе взобраться на береговыя кручи. При этомъ нерѣдко случалось, что люди первой шеренги, стоя на плечахъ своихъ товарищей второй шеренги, работали кирками, лопатами и штыками, чтобы образовать въ стѣнѣ обрыва площадку, въ родѣ бермы[1], на которую они руками втаскивали снизу остальныхъ, и оттуда уже всѣ вмѣстѣ карабкались на вершину, цѣпляясь за стебли травы и корни кустарника. И вотъ, такимъ-то образомъ, отдѣльными горстями мало-по-малу накоплялась наша сила въ устьѣ Текиръ-дере. Пробѣгая мимо караулки, кучки прилаживались одна къ другой, стараясь выстраиваться въ порядкѣ, чтобы имѣть видъ отдѣльныхъ ротъ.
Генералъ Драгомировъ переправился со вторымъ рейсомъ, подъ сильнымъ перекрестнымъ огнемъ турецкихъ батарей. Съ нимъ въ одномъ понтонѣ находились лица дивизьоннаго штаба[2]. генералъ-маіоръ Скобелевъ, генеральнаго штаба подполковникъ Сухотинъ, адъютантъ Главнокомандующаго капитанъ Ласковскій и ординарецъ Его Высочества штабсъ-ротмистръ Цуриковъ[3]. Дальнѣйшее веденіе переправы начальникъ 14-й пѣхотной дивизіи, съ разрѣшенія командира 8-го корпуса, поручилъ генералъ-маіору Рихтеру, оставивъСтраница:20 месяцев в действующей армии (1877—1878). Том 1 (Крестовский 1879).djvu/353
Эта страница была вычитана
