Страница:20 месяцев в действующей армии (1877—1878). Том 1 (Крестовский 1879).djvu/176

Эта страница была вычитана

нынѣ; а вѣдь и тогда были тамъ тѣ же условія, что̀ и теперь, тѣ же болгары и сербы, тотъ же турецкій гнетъ и безправица, и та же самая задача предлежала русской арміи; но видно сознаніе ея въ то время еще не проникало въ массу русскаго народа и войска, тогда какъ теперь каждый солдатъ знаетъ за что̀ и за кого предстоитъ ему драться.

— Ваше благородіе! Тутъ, просто, жить нельзя! вскричалъ видимо раздосадованный деньщикъ, входя въ комнату, съ кувшиномъ воды и глиняною лоханью: — Шутъ ихъ знаетъ, что̀ они такое! Самъ хозяинъ въ трактиръ ушелъ, а бабы заперлися внизу на замокъ и голосу не подаютъ. Что̀ ни стучался къ нимъ — не отзываются! Долженъ былъ на базаръ бѣжать, и ужь еле-еле тамъ купилъ всю эту посудину, а воды набралъ съ городскаго фонтала, — такъ и несъ ее по улицѣ! Воля ваша, а только надо намъ куда ни-на-есть переѣхать.

Послѣдняя мысль, дѣйствительно, являлась лучшимъ изъ всего, что оставалось въ моемъ положеніи. Насильно милъ не будешь, а судя по началу, у этихъ квартирныхъ хозяевъ мнѣ, вѣроятно, предстоятъ ежеминутныя мелочныя непріятности. Пока что, я рѣшился взять нумеръ въ какой-нибудь гостиницѣ, но прежде всего занялся своимъ туалетомъ. Въ это время въ смежной горницѣ послышалось шарканье старческихъ шаговъ и кряхтѣнье. Черезъ минуту пріотворилась дверь и ко мнѣ вошла сгорбленная старушка, вся въ черномъ: на головѣ большой черный кашемировый платокъ, на плечахъ атласная, уже порыжѣлая отъ ветхости, ватная кацавейка, изъ подъ которой болталась черная ситцевая юбка. Въ Румыніи пожилыя женщины и старухи низшаго и средняго сословій носятъ исключительно черное[1], очень походя своимъ костюмомъ на нищихъ богомолокъ, какихъ не въ рѣдкость случается встрѣчать по купеческимъ домамъ въ Москвѣ и въ провинціи! На желтомъ лицѣ этой старушки блуждала привѣтливая улыбка, а въ глазахъ сказывалось большое любопытство. Подходя ко мнѣ, она нѣсколько разъ кивнула головой, какъ бы здороваясь и, наконецъ, ласково огладила меня по плечу морщинистой, трясущеюся рукою.

— Майка а домнулу̀й, прошептала она, указывая на себя,

  1. Въ Болгаріи повсюду то же самое.