между Брестомъ и Варшавой около 200 верстъ). Директоръ Назимовъ и начальство потеряли головы, приходя въ отчаяніе, какъ все это устроить въ такое короткое время; кадеты же оживились, разсчитывая на удовольствія и развлеченія. Пошли сборы, бѣготня, шумъ, въ цейхгаузахъ перевренули все вверхъ дномъ, но въ назначенный срокъ сборная рота въ дилижансахъ отправилась въ Варшаву и своевременно туда прибыла, не запоздавъ ни одного часа. Иначе, при императорѣ Николаѣ и быть не могла. Полчаса спустя, послн пріѣзда кадетъ, въ 7 часовъ вечера, несмотря на осеннюю темень и дождь, государь былъ уже за Мокотовской заставой, въ саперныхъ казармахъ, куда помѣстили сводную роту.
Кадеты пробыли въ Варшавѣ цѣлую недѣлю. Они поперемѣнно занимали почетные караулы, то у австрійскаго императора, то у короля прусскаго, участвовали въ разводахъ, въ парадахъ, а на смотру на Уяздовскомъ плацу, стояли на правомъ флангн войскъ. За эту поѣздку начальство наше получило награды не только отъ императора Николая Павловича, но и отъ императора австрійскаго и короля прусскаго, а кадеты одарены были конфектами. Вообще же во время пребыанія кадетъ въ Варшавѣ за ними ухаживали, какъ за институтками, водили ихъ по театрамъ, по дворцамъ и кормили до отвалу. Директоръ Назимовъ любилъ щеголять тѣмъ, что брестцы «удостоились быть на смотру трехъ монарховъ».
Въ началѣ 1853 года мы начали замѣчать какое-то особое движеніе въ крѣпости. Иногда насъ водили для прогулокъ на крѣпостной бульваръ, дѣ по праздникамъ играла музыка. Комендантъ крѣпости, генералъ Бартоломей, начальникъ интендантскаго управленія крѣпости, генералъ Самсоновъ, военные инженеры, плацъ-адъютанты и вообще всѣ начальстующія лица, которыхъ мы до того привыкли видѣть всегда беззаботными и веселыми, съ 1853 года мы начали замѣчать въ нихъ особенную сосредоточенность и озабоченность; когда же насъ водили на гулянье въ мѣстечко Тересполь, въ 2-хъ верстахъ отъ крѣпости, гдѣ въ то время существовала еще таможенная граница между царствомъ Польскимъ и имперіей — по Варшавскому шоссе мы встрѣчали массы двигающихъся воейскъ и обозовъ: то пѣхоты, то кавалеріи, то артиллеріи. Все это наталкивало насъ на множество всевозможныхъ предположені. Наше начальство никакихъ объясненій намъ дать или не хотѣло, или не умѣло. Въ мартѣ мѣсяцѣ начали укрѣплять крѣпостные верки, на валахъ ставили пушки, мортиры, свозили и снаряды укладывали въ правильныя пирамиды, усиливали карулы, словомъ, кругомъ насъ творилось что-то необычайное, для насъ необъяснимое и въ то же время разжигающее наше любопытство. Самые разнообразные слухи ходили среди насъ въ великомъ изо[б]иліи. Наши полтиканы-дядьки утверждали, что это поляки снова хо-
